– А платье для Мары?! – вскинула Лита ладони к щекам. –
Разве может она в таком виде... в мужских штанах, в рубахе
леташа... И Отца надо переодеть. Разве он похож на слугу?
– Со мной просто, – отозвался Отец. – На соседней улице
лавка старьевщика, он нас не разорит. А вот Мара... такого платья в
той лавочке не найдется. Купить новое – не хватит денег. Занять у
кого-нибудь на денек? Так у нас нет знакомой эдоны или эдонеты...
Эх, задачка! Правильно говорил король Бенетус Мудрый: человек видит
путь до самого горизонта, а споткнется о камень у самых ног...
Бенц закинул руки за голову, откинулся спиной к стене сарая,
вытянул длинные ноги и усмехнулся:
– А полководец Гуриан деу Эрревилль сказал как-то:
«Колесо, которое скрипит на каждом ухабе, далеко не уедет». Эту
задачку я решу... Слыхали, о чем кричат на улицах зазывалы? В
Порт-о-Ранго приехал театр Джоша Борхи. На Галечной улице пустует
особняк, театр его снял. Будут давать «Прекрасную таумекланку»,
«Кинжал и фиалку», «Любимца богов»...
Команда во все глаза глядела на капитана, круто повернувшего
разговор на другой галс.
– Ну и что нам за дело до этого балагана? – выразил общее
недоумение боцман.
– Что б вы понимали в искусстве, бродяги, – мягко ответил
Дик Бенц. Улыбка его стала мечтательной, нежной. – Это не балаган,
а очень хорошая труппа. Когда-то в ней играла моя мать.
5
Чем дольше я странствую по свету,
Тем горше душевный неуют:
На сцене мне подают карету,
А в жизни руки не подают...
(Л. Филатов)
– Ах, Дик, таких актрис, как мы с твоей мамой, больше нет.
Эти нахальные девчонки, которые сейчас крутят на сцене юбками, не
актрисы. Они стреляют глазками в зрителей и подыскивают себе
содержателя побогаче. Вот хотя бы Златокудрая Розабелла, которой
отдали почти все мои роли, – я предсказываю, что она кончит свои
дни в храмовой больнице для нищих! А сейчас ходит королевой, трясет
желтыми кудельками... Вы кушайте печенье, милая девушка, кушайте!
Давайте я повешу платок на окно: ставни рассохлись, сквозит... Ну,
для меня-то и это дворец. Все-таки не в фургоне застрять посреди
поля в грозу... Ах, кому я говорю про грозу? Вы же оба – небоходы!
Как там в «Бесстрашном сердце»?.. «Мне вызов буре бросить не
впервые! Со смехом правлю верный мой корабль сквозь ярких молний
бешеную ярость!..»