Память услужливо подсунула, как он
лежал, скорчившись, на грязной ледяной земле приподъездной клумбы,
умирая от ножа в боку. Вернуться? Куда? В тело с пробитой печенью?
Да и раз его… сознание здесь, значит, там все кончено. Странная
какая-то загробная жизнь, не так он себе ее представлял.
«Ну да, - съязвил Вадим, следуя за
толпой мальчишек по длинному коридору. – Что, на классический Ад и
Рай рассчитывал? С Петром у ворот и что там еще положено… Ты еще
вспомни бессмертную классику! «Земную жизнь пройдя до половины, я
очутился в сумрачном лесу, утратив правый путь во тьме долины…»
Тебе как раз тридцать пять было… на прошлой неделе. Вполне половина
жизни, верно? Выключи филолога, Скворцов! Что ж ты так мало романов
читал про попаданцев, а? Сейчас хоть примерно знал бы, что делать…
Впрочем, ты и так знаешь. Затаиться и смотреть, слушать, впитывать
информацию из любого доступного источника. С «безмозглым» - это
тебе повезло! Ну, или дело не в везении, а просто принять твое
сознание смог только такой носитель, имеющий проблемы со своим
собственным. Хм… Судя по той реплике, у мальчика были сложности
даже с обслуживанием себя. Кровать он заправлять не мог или
не хотел. Но держали его вместе с остальными, значит, не совсем
беспомощный…»
Коридор вывел в другой коридор, а
тот, второй, закончился переходом в широкий двор, где стоял…
обычный грузовик. Размером примерно как шестьдесят шестой ГАЗ, он
же «Шишига», без тента, но с грубыми деревянными бортами. Вадим сам
не представлял, что у него так потемнеет в глазах от облегчения.
Чуть слезы не брызнули!
Все-таки цивилизация! Не древний мир
какой-нибудь, не средневековье, а то ли наше время, то ли что-то,
очень похожее. Может, и мир тоже наш?! Ну да, облезлая голубоватая
кабина грузовика каких-то непривычно овальных очертаний, но мало ли
какие марки машин существуют? А может, все это вообще кома?! И на
самом деле он лежит под капельницами в обычной реанимации своего
родного города, а чудится и видится всякое от препаратов?
- Шевелись, давай, - не больно, но
увесисто толкнула его в плечо лапа какого-то мужика.
Вадим осмелился бросить на него
быстрый взгляд. Обычное лицо, клетчатая сине-зеленая рубаха,
свободные темные брюки и обувь, пожалуй, куда приличнее, чем на
детях. Встретил бы такого у своего дома – прошел мимо, не
задумываясь и не приглядываясь.