Загрузив двойную норму пассажиров, несмотря на бушевавший шторм
и наступивший рассвет, мы пыхтя и скрипя поползли к кавказскому
побережью. Перегруженное судно с трудом карабкалось на волну, и
жалобно трещало, готовое в любой момент развалится на мелкие
фрагменты.
С огромным трудом нам удалось разместить весь этот, избалованный
вниманием, контингент, по нашим вонючим трюмам и каютам, потому что
на палубе находится было категорически невозможно, из-за постоянно
перекатывающихся через неё гигантских волн.
После такой каторжной погрузки, и моральной перегрузки, я
незаметно прокрался в рубку управления на капитанский мостик, и
там, забившись в пустой силовой шкаф, расположенный рядом с
дымоходной трубой, прогревающей этот ящик, сладко захрапел.
Разбудили меня какие-то крики и вопли на мостике. Потом
раздались звуки яростной борьбы и наконец громкий стук падающего
тела. Приоткрыв слегка дверь своего шкафа, я был поражён
увиденным.
На мостике спокойно стояло двое, из вчерашних, напрочь
перевязанных раненых, загруженных в Севастополе, которые больше
напоминали какие-то мумии фараонов, и отличались от них только
наличием пистолетов в руках.
На палубе, в луже крови, лежал вахтенный матрос, без признаков
жизни, а к голове капитана один из этих зомби приставил пистолет и
спокойно диктовал текст радиограммы следующего содержания:
«Капитанам, сопровождающим судно Армания, катеров СКА №022 и СКА №
151. Приказываю вам, в связи с ухудшением погодных условий, а также
с передачей обязанностей по сопровождению Армании военно-воздушным
силам, срочно вернуться в порт назначения. Доложите, как поняли
приказ, и начинайте его выполнение немедленно».
Капитан попытался было вяло возразить, что радиорубка закрыта и
опечатана руководством порта, потому что гражданским судам на
переходе запрещено пользоваться радиосвязью, дабы не выдать своё
местоположение немцам. На что, видимо, их главарь со зловещей
ухмылочкой ответил, что радиорубка уже предусмотрительно открыта,
радист сидит наготове и с нетерпением ждёт команды капитана с
текстом радиограммы. После чего повторил содержимое этой
радиограммы.
Капитан механически повторял каждое продиктованное ему слово по
внутрикорабельной связи, и меланхолично передавал его радисту в
радиорубку.
Буквально через пару минут радист сообщил о подтверждение
приёма, и начале выполнения приказа, капитанами сторожевиков.