«Лучше умереть пораньше, насладившись всеми радостями жизни, чем
жить долго и несчастливо. Не женюсь», — в который раз думал
Брендизайк. А время с девяти до одиннадцати радует хотя бы тем, что
когда-то заканчивается. В отличие от семейной жизни.
Утром этого же дня отряд, покинув норку Бильбо, в полном составе
дружно двинулся в сторону хваленой харчевни «Под каблуком», где
можно было раздобыть и пони, и припасы, и много чего
интересного.
Бэггинс был весь в предвкушении приключений, Гэндальф спешил
впереди всех, за ним следовал Торин, а за королем — все
гномы.
Тирион блаженствовал, ловя злобные взгляды хоббитов и предвкушая
расставание с этим дивным местом.
Харчевня находилась на самой границе Шира, вызывая двоякое
чувство у местных. Они частенько отмечали там праздники, веселясь
от души, радуясь чудесным напиткам, доброй закуске, заодно и
поглядывая на симпатичных девушек; но отказывались считать это
место своим, когда там происходили всякие непотребства, гулевал
пришлый народ или случались пьяные разборки с поножовщиной.
Говорят, там однажды даже видели эльфа, но точно утверждать никто
не мог, и этот слух ходил по Ширу наравне с прочими
невероятностями: что жена добропорядочного Крола то ли сбежала с
заезжим фокусником, то ли была застукана супругом, убита и закопана
под яблоней, плодоносящей настолько обильно, что ничем иным
объяснить этот феномен было невозможно.
Сапог на вывеске нашей-не-нашей харчевни был явно мужской, но
все прекрасно знали, кто заправлял этим местом до смерти владельца
и после нее.
Не так давно здесь произошли изменения, взбудоражившие весь Шир.
Переговорив о тонкостях нового для нее дела с Тирионом, бодрая и
предприимчивая хозяйка поставила разврат, хоть и на прежних
добровольных началах, на строгую коммерческую основу.
Отряд, к вечеру добравшись до харчевни, отдал дань местным
напиткам, колечкам лука, жареным в кляре и запеченному поросенку, а
потом рассредоточился по комнатам. К Глоину подходили, клянчили
денег. Он хмурился, но выдавал пару монет.
Ланнистер, повинуясь мановению женской ручки, пропал одним из
первых, прихватив кувшин вина. Торин с Двалином еще оставались за
столом, а Глоин, переговорив с хозяйкой и оставив аванс, обратился
к старосте, спокойно сидевшему у камина с кружечкой пива и
пускавшему колечки из трубки, словно решив, что вопросам и
сложностям здесь нет места. Какие-то отпадут сами собой, какие-то
решатся на месте или, в крайнем случае, сами его найдут, что и
случилось.