Обжитые места остались далеко позади. Отряд основательно
углубился в Пустошь и медленно преодолевал лигу за лигой под
занудливо моросящим дождем, не отпускающим из своих стылых объятий,
как нелюбимая жена, которую нельзя ни забыть, ни бросить.
Вечерний отдых воспринимался заслуженной наградой. И славный
горячий ужин, и долгие разговоры у костра. Вот только племянники
короля, подшутив над Бильбо, получили нагоняй от Торина за
легкомыслие и пренебрежение к врагам. Не столько словами, сколько
жесткой интонацией и гневным выражением лица Короля-Под-Горой.
Балин, воспользовавшись подвернувшимся случаем, решил
одновременно поднять боевой дух отряда, просветить хоббита о том,
частью какой истории он стал, и заодно успокоить взволновавшегося
Торина, отошедшего от ночевки и явно не замечающего великолепия
сонной долины, расстилающейся от его ног и до самого горизонта.
Тирион с неослабным вниманием выслушал рассказ о битве при Мории
и, сверив полученные данные с единственной хроникой, решил припасть
к первоисточнику.
— А здесь написано иное. Торин единственный герой в битве при
Мории, он сам убил Азога и никто ему не помогал, — свел брови
Тирион, поджал губы дужкой и почесал с трудом отраставшую бороду. —
Что скажешь, самый умный?
Балин вздохнул:
— Не в первый раз об этом слышу… Кто это выдумал и зачем
распространяет сие вранье, мне не ведомо. Но я видел все
собственными глазами, как и Двалин. Может, поссорить кто хочет
Торина с Даином?
Волшебник ничего не говорил, никак не реагировал на сказанное, и
вел себя, по мнению Тириона, подозрительно тихо.
Гномы и хоббит, едва отойдя от вдохновенного рассказа Балина,
потихоньку разбрелись кто куда, отчаянно зевая, и моментально
заснули, захрапев на разные голоса.
Все, кроме Торина, подошедшего к притихшему волшебнику, и
Тириона, приглядывавшегося к магу.
Гэндальф сердито нахмурился от столь пристального внимания.
— А ведь тебе что-то известно, — протянул Ланнистер, — только
говорить не хочешь.
— Ничего я не знаю, — заворчал маг. — Кроме необоснованной
догадки, порочащей… Да не о чем тут разговаривать.
— Хорошо, поговорим о другом — откуда у тебя ключ?
— Я уже говорил — мне передал его Трайн! — рявкнул маг.
Гном молчал, но своим взглядом буквально прожигал сгорбившегося
волшебника.
— И ты знаешь, как он умер, — продолжил донимать его Тирион. — А
вот Торин — нет. Если бы это был мой отец — даже если это был мой
отец! — мне было бы важно знать, как это произошло.