Илидор мог бы подойти
к ядовитым драконам и слушать в открытую, но он не хочет, чтобы их
косые взгляды кололи ему щёки. Другие драконы сторонятся
Илидора.
Он осторожно, не до конца,
сжимает-разжимает кулак с окровавленными костяшками и морщится.
Правая рука здорово опухла, особенно мизинец.
– В долинных селениях пахнет тёплой
пылью, горькими травами и сладким молоком, – звучный голос Рратана
накрывает поляну, как тяжёлый бархатный полог.
Илидор закидывает руки за голову,
ёрзает спиной на прогретом солнцем камне, пошире разбрасывает
крылья плаща. После гулкой, холодной машинной, воняющей ужасом,
Айяла особенно прекрасна.
– В этих селениях строят лёгкие
деревянные дома на высоких подпорках, чтобы их не подтапливало по
весне снегами, сходящими с гор. Горы в тех местах толстые и
приземистые, грубо обтёсанные ветром и пылью.
Илидор никогда не бывал в людских
долинных селениях Декстрина, и это несправедливо: мир так
разнообразен и прекрасен, так интересен, а Донкернас давит на него
своей малостью, как давит тесная рубашка, золотой дракон мечтает её
сбросить и двигаться свободно.
Он так мало знает даже об
Эльфиладоне, в который входят эльфские домены,
что уж говорить о землях людей! Илидора иногда возят в людской
Уррек, но из закрытой повозки многого не увидишь.
– Жители долинных селений загорелы и
светлоглазы, они носят самые яркие одежды из тех, что мне
доводилось видеть. Эти люди шутят, что в ярких одеждах труднее
потеряться среди зелёных холмов, покрытых цветами, травами и
коровьими стадами, а коровы у них сплошь бело-коричневые,
чёрно-белые или бело-рыжие.
Вронаан, старейший из ядовитых
драконов, закрывает глаза, подобные покрытой ряской воде, и слушает
Рратана, чуть покачивая головой, словно сам себя убаюкивает.
Вронаан никогда не покидает холмов Айялы. Он говорит, ему это ни к
чему: Вронаан нелюбопытен, а если эльфам зачем-нибудь требуется
использовать силу ядовитого дракона за пределами тюрьмы Донкернас –
так всегда найдётся кто-нибудь помоложе, кто для этого
подойдёт.
Вронаан – один из пяти старейших
драконов, которые закончили войну с гномами в подземье Такарона. От
имени своих семейств заключили с гномами сделку-капитуляцию,
получив от них разрешение уйти в надкаменный мир и дав гномскому
королю Слово никогда не возвращаться в подземья.