Это ему пришло в голову, что через
прикосновение можно обмениваться мыслями. Да, на подобное уходило
много энергии, зато так отпадала необходимость говорить друг с
другом вслух, что в глазах других делало Дениз чудаковатой особой,
если не хуже. Перед Делайлой выглядеть дурочкой было нельзя, а
потому весь вчерашний день Дениз с
Илаем потратили на отработку своего трюка. Помимо этого, Илай
рассказал все, что знал о своей подруге: что ей нравилось, чего при
ней не стоило упоминать и наоборот, о чем стоит обмолвиться. Как
держаться, как смотреть и даже во что одеться, хотя выбор
одежды оказался не столь велик. Если бы
не призрак, Дениз никогда бы не решилась на подобную авантюру —
предложить свою недописанную работу на выставку, посвященную памяти
Илая Рейвена.
Для портрета она использовала всего
две краски: черную и белую, которых по ощущению ушло чуть ли не
вагон, и все равно не хватило. Еще и квартира успела провонять
растворителем, отпугнувшим тараканов, но привлекающим
токсикоманов — и еще вопрос, кто хуже. Но
несмотря на все перечисленное, портрет был нарисован действительно
хорошо. Илай на нем представал сразу в двух ипостасях. Анфас:
собранный, внимательно смотрящий на зрителя. И в профиль:
расслабленный, выпускающий струю сигаретного дыма вверх. Стрижка
«Бокс», чуть сведенные брови, напряженный лоб, легкая небритость. У
Дениз, глядя на портрет, возникало непреодолимое желание настоящего
Илая обнять и пообещать ему, что все будет хорошо.
Делайле Фокс, судя по реакции, захотелось того
же. Уголки губ женщины дернулся в горькой
усмешке, пальцы, едва касаясь холста, прошлись по абрису
нарисованного лица, застыли на миг на щеке и резко дернулись
назад.
— Ты и впрямь его знала... Честно
сказать, я, когда соглашалась на эту встречу, была уверена, что ты
— одна из тех проходимок, пытающихся нажиться на его имени. Знаешь,
чего они только не приносили! Как будто перерисовать фотографию из
глянца, где они обычно мелькали, достаточно... Один идиот и вовсе
половину лица Илая превратил в скелет: череп, слезы, непонятно
откуда стекающие, кости и даже внутренние органы! Мерзость. А ведь
Илай был одним из... самых живых, что ли. В нем горел
огонь!..
— Ага, — поддакнул призрак. — Так
горел, что аж спалил дотла.
Дениз опустила голову, чтобы не
встречаться с ним взглядом, и тогда он взял ее за запястье. Его
голос возник в сознании из ниоткуда, призывая
сосредоточиться.