И так же, как тогда, в чахлом
приграничном леске, прячущем невысокий горный перевал, где Грегор
несколько тягучих мгновений, пока не подоспели целители, был
уверен, что вот-вот умрет… Точно так же, отвечая на его беззвучный
крик, что-то изменилось в мире вокруг. То ли неслышно зазвенела
невидимая струна, то ли задрожало что-то у него самого внутри. Миг!
И снова стало все по-прежнему, только накатил стыд за собственную
глупую несдержанность.
И вправду дурак, нашел, о чем
просить, где и когда. И, главное, кого! Да и зачем ему это… Дурак…
И хорошо, если Претемная не услышала, ведь не услышала же, верно?
Она чутка к просьбам своего Избранного, когда дело касается
проклятий, дорог во тьму и смертного покоя. Какое ей дело до любви?
И хорошо, очень хорошо, что так!
— Ой, дура-а-ак… — бессильно протянул
король, оседая в самую глубину кресла и смотря на Грегора
подозрительно жалостливо, будто услышал его мысли. — Подходящую
девицу, значит? Позволь поинтересоваться, это какую же?
— Умную, — снова усмехнулся
непослушными губами Грегор уже не зло, а устало и почти равнодушно,
отвечая только для того, чтобы отвязался этот… заботливый любитель
устраивать чужую жизнь. — Красивую, разумеется. Благородную,
отважную и честную. И непременно интересную. Ах да, и согласную
выйти за меня. Не ради титула и семейного достояния, а ради меня
самого, вот такого, какой я есть. Имеются в вашем цветнике
подходящие… растения?
— Пошел вон, шут балаганный!
Бронзовая чернильница врезалась в
дверь чуть левее головы Грегора. Густо-фиолетовая жижа уродливым
пятном растеклась по драгоценным обоям кремового арлезийского
шелка, стекла вниз на узорчатый паркет… Разумеется, на Грегора ни
одна капля брызнуть не посмела — еще чего не хватало! Щит он
выставил за долю мгновения, как и положено магу такого уровня.
«А его величество Малкольм, — с
холодной отстраненностью, вдруг сменившей злость, заметил Грегор, —
со времен нашей общей юности ничуть не стал сдержаннее. Впрочем,
это и хорошо, что он по-прежнему швыряется, чем под руку попадется.
Другой бы, глядишь, на плаху отправил за неповиновение или в
крепость — отдохнуть и подумать. И пошел бы ты, мэтр-командор,
никуда бы не делся. Потому что — Бастельеро. А Бастельеро верны
своему королю, будь они хоть маги, хоть простые лорды, хоть…
шуты».