А до сержанта ему как до Китая.
Младший вдруг вспомнил жизнь в
Прокопе. Киру. Отца. Даже маму, хотя она помнилась хуже других. Но
и она успела сказать ему, совсем крохотному, про семью, про то, как
должно быть, хотя он и не мог вспомнить этого дословно. До
шестнадцати лет никто не торопил его с женитьбой. Поэтому и стало
неожиданностью желание отца (да и деда тоже) устроить Сашину судьбу
за него и как можно быстрее. Видимо, они что-то предчувствовали.
Хотя он и сам был не против.. Кира ему нравилась. Любил ли он
её?..
Забыть, не думать, не помнить. Есть
только сейчас. Этот город, этот бар и их с Анжелой квартира.
Вот бы случилась нормальная
войнушка. Тогда его сразу бы повысили. Если б не повесили,
ха-ха.
Младший вспомнил, как прошлой
весной, когда вода ещё была ледяная, приплывали оборвыши ночью со
стороны Петропавловской крепости на лодках — люди Самосвала,
который тогда был центровым среди бригадиров. И только вовремя
пущенные сигнальные ракеты и открытая стрельба заставляли их
повернуть назад.
Обычная игра — обстреляли, дождались
ответки и сделали ноги. У оборвышей было мало патронов и
огнестрела, но почему-то им никогда не надоедало. Как рассерженные
осы на медведя, они нападали на Остров. Кто-то считал, что у них
есть хитрый план, хотя в основном все себя успокаивали: мол, это
просто бессильная злоба. Но нынешней весной и летом атаки случались
всё чаще.
— Что-то часто они стали палить… —
как раз поднял эту тему кто-то из наёмников.
— Оборзели совсем. И ракеты пускают.
Дерьмо ракеты, конечно, но поджечь дом могут.
— Досюда не долетит. Никто не
попадёт.
— Сегодня, говорят, опять пытались
прорваться у Общего моста, — боец имел в виду мост с иностранным
названием, мост Бетанкура, который находился в северной части
острова во владениях Кауфмана. Впрочем, использовался он магнатами
совместно. — Наши поехали на вылазку. За Поребрик. И никого!
Зассали, суки, смылись.
Мобильный патруль «енотов» в это же
время должен был выехать и посмотреть, кто там стрелял со стороны
Исакия. Они радировали, что всё проверили. Но дорогим, блин,
«собратьям по оружию» тут мало верили.
— Была б в городе одна сила…
охранять Поребрик было бы проще, — изрёк банальщину туповатый
Бык.
— Скажи это Кауфману, — хлопнул его
по плечу Чёрный. — Может, он прослезится и тебе свою половину
отдаст. А ты её — Михайлову. Ты же верная собака.