Это были уже бывшие «сахалинцы».
Сильно отставший от других отряд, который должен был ждать сигнала
и после получения приказа выдвигаться в Новый Ёбург. Но то ли из-за
кривых рук у них сломалась рация, то ли погибли или потерялись все
те, кто умел ею пользоваться. Связь с командованием пропала, и
теперь они просто не знали, что им делать.
Большего Плахов не смог у него
выпытать — смелый оказался чертяка и боли не боялся. Да и не
приходили в голову другие важные вопросы. Поэтому старший дозора
решил доставить пленника во временный лагерь для обстоятельного
допроса.
А дальше… произошёл прокол, который
чуть не стоил им всей операции. Когда они на секунду потеряли
бдительность, «язык», привязанный к саням, рванулся всем телом и
разорвал оказавшуюся гнилой верёвку. И побежал. Звучит смешно:
«язык» побежал, но им было не до веселья. Пришлось его догнать, а
потом, поскольку тот отбивался как дикий зверь, да ещё и орал как
оглашенный, — зарезать, когда он чуть сам не располосовал одного из
сибиряков его же ножом.
Слава богу, сильный ветер дул со
стороны деревни — и крики уральца не услышал никто. Тело оттащили
подальше и бросили в овраг, закидав ветками и снегом. Теперь найдут
его разве что волки.
Схему примерного расположения
занятых людьми домов разведчики набросали, можно было
возвращаться.
Вечерней атаки ждали как праздника.
Со времен битвы за Заринск перед ними впервые была хоть какая-то
сила.
— Всех порешим, — произнёс
Волков-Колотун и поднял руку со сросшимися пальцами, в которой
каким-то образом умел держать нож. — Пленных брать незачем. И так
всё знаем.
В драке он этим ножом умел орудовать
обеими руками, и здоровой, и… альтернативной.
— А заодно накажем этот клоповник, —
выступил вперёд Григорьич; после пыток, которым подвергли его жену
в санатории «Полухинский», он имел к ордынцам свои счёты. — Какого
чёрта они их привечают, этих уродов?
— Нет, — отрезал Пустырник. — Нам
нужна деревня как перевалочный пункт. Поэтому строго никаких
казней, пыток и прочего веселья. Ты не знаешь здешних
раскладов.
— Знать ничего не хочу, — упрямо
твердил кузнец.
— Не знаешь, чем тут люди живут, —
повторил Пустырник. — Одни, без защиты. Я не думаю, что они по
своей воле этих тварей пригласили. Захару в Заринске надо было
поддерживать с Кузнецово прочную связь. Держать тут пост и что-то
типа фактории. Тогда мы… точнее, он — знали бы заранее о приходе
армии СЧП. А может, и их цели бы знали.