Как бы то ни было, книг ему туда
больше не носить… Может, и не прикончили бы. Может, приползи он на
брюхе, униженно принимая новые условия Баратынского, — продолжили
бы сотрудничество. Но Младший скорее отдал бы себя на корм
канализационным крысам.
Значит, из специальных клиентов
остаётся только Денисов. Но тот предпочитает научные и исторические
книги. А художественные… их можно теперь даже не брать.
Саша возвращался. Он шагал открыто,
прямо к пропускному пункту рядом с кладбищем. Даже отсюда видно
было, что «еноты» несут свою службу на внутренней границе формально
и беды отсюда не ждут. Чего нельзя сказать о внешнем периметре. О
Поребрике.
Без проблем и проволочек Молчун
прошел через КПП. И «еноты», и «коты» его пропустили, потому что у
них было более важное занятие — они проверяли тележки купчишек,
которые перемещались из западной половины в восточную и
наоборот.
Видимо, несмотря на поборы,
продавать некоторые товары им было выгоднее у соседей. А поборы
были. Хоть магнаты и заключили чисто пацанский «Конкордат о
свободной торговле», это не мешало их пехоте брать с мелких
торговцев, которые катили свои тележки собственноручно, мелкую
деньгу. А вот крупных, имевших по пять-десять телег с запряжёнными
в них носильщиками, пропускали невозбранно.
Он вернулся на восточную половину.
Та её часть, которая примыкала к разделителю, ещё была
полупустынна. Кроме иногда проезжающих тележек, никого тут не было.
Раз проехал один большой караван из десяти телег, сделанных из
старых автоприцепов. Его тащили не люди, а мелкие лошадки. Этот был
из внешнего мира и шёл к постоялому двору. Понятно, владели
караваном островитяне. Они скупали всё, что было нужно, и
перепродавали с барышом. На возах чего только не было — и туши
каких-то животных, и живые куры в клетках. Пара обнаглевших собак с
лаем бежала следом. В другое время Младшему было бы любопытно, но
сейчас он спешил. Он успел увидеть только, как один из возниц
подцепил ближайшую собаку крюком на палке. Взмах топором, короткий
визг! И ещё одной тушкой под брезентом стало больше.
Полоумный безногий попрошайка по
кличке Самовар на своей низенькой платформе с колёсиками вынырнул
из переулка. Он не заметил сталкера и проехал мимо, пытаясь догнать
караван, на головной телеге которого сидел толстый купец,
показавшийся Саше смутно знакомым. Это был Фрол Еремеич или просто
Фрол (за глаза его иногда звали и Кролом), один из богатых жителей
западной половины. Владел половиной рынка, того самого, на
Декабристов. Самовар отталкивался руками от фонарей и бормотал под
нос какую-то дичь про кровь, кишки и мозги. Он был безобиден, но
демоны в голове у него жили серьёзные. И гибель городу он предрекал
уже, как говорят, лет пять. Поэтому никто его не боялся, и все
только плевались, но иногда кидали монетку, чтобы не проклинал.
Тут, на Острове, демонов и так хватало, и не только в каменных
фигурах сфинксов они жили. Но, видимо, Крол был не в настроении,
или псих его сильно достал, суясь под колёса, потому что поднял
руку и указал своим на шизика. И тотчас с крытых брезентом возов
спрыгнули двое стражей в камуфляже и начали мордовать слабоумного
калеку палками. Не до смерти, а чисто чтобы проучить и чтоб больше
никого концом света не пугал. От каждого Самовар получил штук по
десять колотушек и укатил обратно в свой переулок с разбитой
мордой, дико воя и почему-то хохоча.