Скомкав письмо, Камила швырнула его на пол и растоптала в сердцах. За ним следом полетела шкатулка. Корпус щелкнул и треснул ровно посередине. В придачу на пол полетели ваза и крошечные статуэтки.
Грохот подхватил бранные слова и ярость, превращая Камилу в настоящего монстра. Страшного, противного и злого монстра!
Ярина подбежала, пытаясь ее усмирить и успокоить, но Дэй, не заметив, ударила наотмашь подругу по лицу. Девушка, ойкнув, забилась в угол.
– Камила, прекрати! – бессмысленно закричала мама.
– Пусть скажет спасибо, что он мертв! – завопила Ками. – Иначе я бы сама его убила! Душила бы и смотрела, как эта тварь плюется пеной! Никогда больше не произноси его имени при мне! – она ткнула в мать пальцем, наступая. Та попятилась. – Ты до сих пор за ним страдаешь! Тебе все равно, что со мной было все эти годы! Только увидела от этой мрази весточку и поплыла! Ненавижу тебя! Ведь это он испортил мне жизнь! Лучше бы не рожала меня!
– Камила, опомнись! – взорвалась внезапно Валентина. – Сказанное потом не исправить.
– Тетя Валя права. Следи за речью. Ты же не дикарка, – спокойно добавила Таисия.
Камила зарычала, топнула ногой и выбила половицу. Завопила:
– А вы, помощницы, все это покрываете! Не хочу вас ни слышать, ни видеть!
Направившись к двери, Камила дернула ее так, что та слетела с петель. Обернулась у порога, окинув присутствующих гневным взглядом.
Ярина пряталась под волосами выкрашенными омбре, от густого черного до золотистого. На светлых кончиках плясало солнце.
Захотелось вернуться и попросить прощения. Камила закусила щеку и, неуверенно ступив ближе, потянулась рукой, но подруга отстранилась от нее, как от прокаженной.
Больно! Как же больно, когда тебя боятся и шарахаются! Когда ты можешь одним движением руки сломать позвоночник родному человеку. Но как остановить эту злость, когда жизнь разрушена? Она теперь всегда будет такой. Всегда будет носить маску и скрываться от общества. Всегда!
– Мне никто не нужен! Уйдите все! – бросила надорвано Камила и убежала к себе.
* * *
До Малиновки добрались ранним и еще темным утром.
Попутчик бессовестно дрых на заднем сидении: ему не мешал ни мусор, ни шмотки – зарылся в них, как жук в навоз.
Шилов выполз из машины и размял кости. Трещала голова, ломало мышцы, и по всему телу катились колючки судорог.