В центре луга было озерцо, посреди
которого возвышался белый соляной столб. Солнечный свет отражался в
воде, из-за чего столб казался утопленным в золоте. Коуршан подошел
к озерцу и замер. Обвив столб, к небу тянулась Орхидея с
нежнейшими, почти прозрачными золотыми цветами, окутанными мягким
светом. Коуршан не помнил, видел ли что-то настолько прекрасное за
всю долгую жизнь. Над Орхидеей кружились чудесные бабочки, но не
садились на лепестки, словно считали себя недостойными прикоснуться
к божественной красоте. Цветы не принадлежали этому миру, но
отчего-то явились в нём.
Лиана уходила в глубину, к незримому
основанию соляного столба. Склонившись над водой, Коуршан увидел
свое отражение над бездной. Белоснежное лицо в царапинах и
ссадинах. Под глазами лежали глубокие тени. У висков запеклась
кровь. Длинные спутанные волосы коснулись воды, и едва видимый алый
след потянулся по зеркальной глади. Коуршан зачерпнул ладонью воды
и умылся. Вместо влаги будто солнечный свет коснулся его кожи, и
ноющая боль прошла.
Коуршан зачерпнул второй раз и,
взвесив воду в ладони, выпил, не почувствовав ни влаги, ни соли.
Это был глоток энергии, которая разлилась по телу, проникла в
каждую клетку и напитала её. В тот же миг все раны затянулись.
Долго Коуршан разглядывал и ощупывал
себя. Чувствам не верил, но каждую секунду убеждался, что не
обманывается. Голова пошла кругом, а весь мир переворачивался.
Источник не просто излечил тело, но и вернул желание жить. Коуршан
понял, что неспроста чудо явилось ему, и всем сердцем возжелал
разгадать эту тайну.
Вдруг цветы Орхидеи пожухли, стебли
иссохли. Страх потерять прекрасный цветок превзошел страх перед
водяной бездной, и Коуршан попытался ухватить своё сокровище.
Возненавидел себя за то, что собственноручно погубил драгоценное
творение, по глупости и малодушию истратил божественную благодать.
Неподвижно сидел на берегу озерца и едва касался гибкой лианы
вытянутой рукой, надеясь оживить Орхидею магической силой. Прошел
день, затем второй. С водой озера смешались слёзы Коуршана.
«Неужели, – обратился он к небесам, – неужели Орхидея здесь, только
чтобы исцелить раны самого недостойного из фениксов? Невозможно…
Неру, Творец, дай ей зацвести вновь, дай принести большее
благо…»
Силы Коуршана иссякли, и, чтобы не
упасть в бездонный колодец, он отпустил Орхидею.