— Ты погибнешь со мной! — с
ненавистью предупредила я. — Ты не успеешь добраться до берега!
— С чего ты решила, что я собираюсь
бежать к берегу? — Луциус нагло оскалился. Он по-прежнему стоял
вплотную ко мне и словно не испытывал ни малейшего страха при мысли
о встающем за его спиной солнце. Затем улыбнулся, видимо,
позабавленный выражением неподдельного ужаса на моем лице, нагнулся
ко мне и прошептал, глядя прямо в глаза: — Разве это не романтично
— умереть в объятиях друг друга, озаренными первыми лучами
безжалостного светила? Ну признайся, Доминика, ведь о такой смерти
можно только мечтать!
— Я вообще не мечтаю о смерти, —
огрызнулась я. — И уж точно не хочу умирать в твоих объятиях.
— Твои жестокие слова разбивают мне
сердце! — Луциус вздохнул с фальшивой патетикой. — Ты просто не
оставляешь мне иного выбора!
Я так и не поняла, что случилось в
следующий момент. Но вдруг обнаружила, что уже не сижу, а
балансирую, стоя на узенькой полоске металла. Если бы не руки
Луциуса, поддерживающие меня за талию — то я точно не сумела бы
сохранить равновесие и упала бы в бездну. Но он был рядом и
держался с такой уверенностью, будто под его ногами была надежная
земная твердь, а не перила моста.
— Потанцуем? — предложил он и сделал
шаг назад, потянув меня за собой.
— Ты ненормальный! — взвизгнула я,
осознав, что мы двое находимся в шаге от гибели. — Иракша тебя
раздери, что ты задумал?
— Увы, Доминика, мы обречены, —
горестно вздохнул Луциус, словно не услышав моего выкрика. — Солнце
встает. Мы не успеем выбраться с моста, а значит, сгорим заживо.
Поэтому давай проведем последнюю минуту со всем возможным
удовольствием.
Я молчала, кусая губы, и со все
возрастающим отчаянием глядела на стремительно светлеющие небеса.
Из темно-багровых, почти черных, они превратились в ярко-алые,
цвета свежей крови. Да, Луциус прав, нам осталось жить не больше
минуты. Наверное, он действительно сошел с ума, раз решил умереть
сам и захватить в лучший из миров и меня.
— Но иногда поцелуй прекрасной дамы
может сотворить чудо! — с прежней совершенно неуместной патетикой
провозгласил Луциус. Нагнулся ко мне и вкрадчиво поинтересовался: —
Ты готова даровать мне свою ласку?
— Иди ко всем демонам! — совершенно
невежливо фыркнула я. А потом добавила еще парочку фраз, красочно
описывающих, что должны эти самые демоны сделать с моим
противником.