Гиб Аянфаль
не знал, что сказать, только во все глаза смотрел на него,
запоминая каждую деталь внешности. Чувство опасности преобразилось
в трепет, который уже не призывал его бежать прочь, а напротив,
толкал к совершенно безрассудным действиям. Общие волны смотрели на
беловолосого асайя его глазами, и никогда прежде он не желал, чтобы
их звучание полностью заполнило его, растворяя упрямую
индивидуальность в глобальном волновом поле.
Противостояние с незнакомцем длилось лишь несколько
мгновений. Затем он медленно поднял руку, кончики его пальцев
коснулись лба Гиб Аянфаля. Спокойное и мягкое прикосновение. А в
следующий миг безвольное тело строителя упало на пол.
***
Крепкий
сон, похожий на слепое забытьё, постепенно растворялся от стойкого
ощущения, что нечто с силой давит на лоб, в то время как пурное
тело застыло от наполнившей его тяжести. Гиб Аянфаль попытался
пошевелить головой, чтобы избавиться от жжения прямо между бровей,
но ему не удалось это сделать. Пыль в теле текла очень медленно,
едва не застывая.
Но активное
сознание уже начало брать контроль над пурным телом. Он попытался
припомнить, где же он так долго пропадал в волнах. Ничего. Такого
пустого сна у него ещё не было! Обыкновенно сонные волны уносили
сознание, заключённое в одно из волновых отражений в свои ярко
цветущие глубины, а пробуждение было осознанным возвращением
оттуда. Во время сна внутреннее поле асайев очищается от лишней
информации, накопленной за день. Бег пыли замедляется, и пурное
тело остывает, восстанавливаясь и наполняя своего хозяина новыми
силами. Но сейчас Гиб Аянфаль не чувствовал ни малейшей лёгкости,
которая всегда охватывала его после отдыха. И ещё эта безумная
слабость!
Гиб Аянфаль
с трудом приоткрыл глаза и увидел склонённое над ним лицо абы
Альтаса. Глаза его погашены и смотрят на него двумя бледно-жёлтыми
огнями. Аба одной рукой прижимает его к ложу, а другую держит прямо
на межбровной энергометке, и это прикосновение его пальцев такое
жгучее. На нём обычная тёмно-синяя акапатоя – мантия длиной до
колен с коротким рукавом, своеобразный атрибут старших патрициев, а
на его груди красуется тёмно-синий круг – патрицианский знак,
скрывающий под собой не одну сотню энергометок. Ещё восемь меток
расположились на лбу и щеках, выдавая, по его словам, близкое
знакомство с культурой асайев, живущих в недрах. У абы Альтаса
длинные чёрные волосы, оплетённые синими лентами, а ростом он так
высок, что Гиб Аянфаль макушкой едва достаёт ему для середины
груди.