«Оставь меня, оставь», – думал он,
вжимаясь лбом в поверхность огромной твердыни, которая сегодня
казалась ему чужой. Песок медленно плавился под его горячим телом,
обращаясь в вязкую массу. А в небе над ним сияла белая Онсарра.
Удивительно спокойная на фоне жужжащих волн.
Гиб Аянфаль старался ни о чём не
думать, борясь с Голосом, когда вдруг ощутил лёгкое дуновение
чужого внутреннего поля. А следом послышались уверенные шаги.
Строитель поднял голову, и, прищурившись из-за жгучей пыли,
оглянулся. Неподалёку от него остановился Багровый Ветер. Его
вопросительный взгляд был прикован к Гиб Аянфалю. Юный асай
поднялся, убирая руку от лица и чувствуя себя совершенно
опустошённым, чтобы что-либо объяснять. Ему хотелось, чтобы его
только оставили в покое.
– Уходи! – крикнул он, не сдерживая
вспыхнувшего внутри гнева, – сколько можно меня преследовать?!
Но Багровый Ветер приблизился к
нему, с каким-то отстранённым пониманием глядя на расплавившийся
вокруг тела Гиб Аянфаля песок. Юный асай отступил от него и
сел.
– Уходи, прошу тебя, – бессильно
произнёс он, отворачиваясь.
Но Багровый Ветер не ушёл. Он
наклонился к Гиб Аянфалю и коснулся пальцами его лба.
– Тебе нехорошо?
В его голосе не было ни капли
насмешливости, к которой уже привык Гиб Аянфаль.
– Нет, – он дёрнулся, отстраняясь от
протянутой к нему руки. Внутренний голос подсказывал, что этот асай
хочет ему помочь, и его-то помощью как раз не следует пренебрегать,
но недавнее недовольство не позволяло Гиб Аянфалю так легко
довериться пришедшему.
– Пыль внутри тебя очень неспокойна,
– проговорил Багровый Ветер, – Я на это сразу обратил внимание,
когда ты только пришёл. Это неспроста.
И он как ни в чём ни бывало сел
рядом с Гиб Аянфалем. Строитель исподтишка покосился на него,
наперекор себе ожидая подвоха. Но рослый асай просто сидел, глядя
вдаль и ни о чём не спрашивая.
Гиб Аянфалю начало казаться
странным, что он не зовёт белых сестёр и даже ничего не говорит
Голосу. Ведь так сделал бы любой желающий помочь. А Багровый Ветер
спокоен, как будто вся ситуация кажется ему совершенно обычной. Гиб
Аянфаль нехотя чувствовал, что робкое доверие к нему, так
неожиданно появившееся, продолжает расти. Не зная, что сделать, он
так же устремил взгляд вперёд и произнёс:
– У меня больше нет учителя.