Он с тревогой косился на друга, но
тот оставался совершенно спокойным и весело разговаривал с Бэли.
Гиб Аянфаль даже не улавливал смысл их речи. Только когда Хиба
усадил их на кольцевую скамью-стебель под сенью купола, он пришёл в
себя.
– Подождите тут, – коротко сказал
Багровый Ветер, – я сейчас вернусь, принесу пасоки.
Гиб Аянфаль рассеянно проводил его
взглядом, после чего огляделся. Волны повеяли новыми вестями от
далёкой покорённой звезды, и многие асайи, прислушиваясь к ним,
ненадолго замирали на месте, после чего возвращались к прежним
делам. На них с Бэли никто не обращал особого внимания. Тут он
почувствовал, что ребёнок ближе придвинулся к нему.
– Ты не беспокойся, всё будет
хорошо. Такое уже случалось, – негромко произнёс он.
Гиб Аянфаль взглянул на ребёнка.
– Почему у вас такие сложности? –
спросил он, – у меня тоже есть родичи, но нам никогда не
приходилось отстаивать своё право быть вместе. Белые сёстры только
поддерживали нашу семью!
Бэли пожал плечами, а потом
осторожно прикоснулся рукой к руке Гиб Аянфаля.
«Хиба – мой аба», – зазвучало в
мыслях, – «Когда я пробудился, то увидел Хибу, он держал меня на
руках. А Звезда пришла позднее. О ней говорят, что она – мать. Хиба
не отрицает, но говорит, что она очень, так сказать, далёкая мать,
и что многие искажают память Гаэ Онсарры, так почитая Звезду. Он
обещал, что всё расскажет мне, как только я закончу раскрытие
рабочей точки и вступлю в юность. Он бы и сейчас мог это сделать,
но опасается за моё сознание. Мысли ребёнка трудно защитить. Когда
я раскрываю свою рабочую точку, воспитательницы могут легко уловить
то, что я знаю что-то неположенное. Белые сёстры, заключающие
родственные союзы, отказались представить нас родичами перед
Голосом Ганагура. Они считают, что Хибе не хватает мудрости, чтобы
стать абой. Они призвали его ждать, но он с этим решением не
согласен. Я не знаю, что им не понравилось. Они настояли, чтобы мы
жили в разных обителях, до того, как я вырасту. Но я всё равно
часто бываю вместе с Хибой. Тонкие волны связывают нас наперекор
всему. В общем-то, у нас всё хорошо. Но иногда бывает, как
сегодня».
После этих слов Бэли убрал руку.
– А у тебя сколько родичей? – сразу
же спросил он вслух.
– Трое. Один аба, и двое равных.
– И карточка есть?
– Да. Вот.