— Мы что, сломались? — спросила сидящая впереди девушка, — куда
пошел водитель?
Ее парень и еще несколько человек отправились это выяснить, а
заодно покурить и размяться. Люди, несмотря на внезапную и странную
остановку, с удовольствием потягивались и выходили на свежий
воздух, и вскоре мрак за окном подсветили огоньки тлеющих
сигарет.
Кто-то из оставшихся в салоне еще успел пошутить, что у
шоферюги, видимо, прихватило живот, но слабые смешки замерли, когда
с улицы послышались встревоженные голоса, а в автобус влетел
взволнованный парень.
— Есть среди вас врач? — лицо его было бледным, — водителю
плохо…
Вадик тут же бросил взгляд на мать. Она моментально стала
серьезной и собранной.
— Я медсестра, — сказала мама, поднимаясь с места, и тихо
добавила, обращаясь к сыну, — жди здесь и не высовывайся.
Вадик наблюдал, как парень, быстро порывшись в своем рюкзаке,
достал фонарик и повел маму на улицу. Еще несколько любопытных
пассажиров последовали за ними, вооружившись смартфонами.
Если бы по дороге сюда они видели то пугающее волнение среди
деревьев, которое заметил Вадик, то не полезли бы наружу с таким
рвением. Он бы и сам не полез, но туда пошла его мама, и Вадик, с
минуту беспокойно поерзав на кресле, вскочил и бросился за ней.
Выбежав на улицу, он двинулся к группе людей, тесно обступивших
застывшую фигуру того, кто привез их сюда. В пляшущем свете
фонариков было еще трудно разглядеть, что там происходит, но по
спине Вадика пробежали мурашки. И дело было не в прохладном ночном
воздухе, а в нарастающей тревоге, которой веяло от этой странной
картины.
Приблизившись к толпе, Вадик встал на цыпочки, пытаясь
разглядеть за высокими взрослыми свою маму и мужчину, который не
реагировал на ее вопросы, а только тихонько подвывал и бормотал
что-то неразборчивое.
— Наркоман, — уверенно поставил диагноз лысеющий обладатель
громогласного храпа, презрительно сплюнув на землю, — вот и
приехали…
В мертвенно-голубом свете фонаря лицо водителя было белым, как
простыня. Расширенные зрачки полностью закрыли радужку, так что
теперь невозможно было определить, какого цвета у него глаза. Рот
кривился и с трудом выплевывал странные обрывки фраз и какие-то
цифры:
— Маршрут… 40, 15, 67…
Он произносил это, уставившись куда-то в сторону леса, и Вадик с
ужасом переводил взгляд с шофера на чернеющие деревья. Казалось,
что обезумевший мужчина видит то, чего еще не замечают
остальные.