–
А-а-а!!! – Ронда прижала руки к груди, не веря своим глазам. –
А-а-а!!! Убили!!!
На
истошные крики сбежались все, кто находился неподалеку. Каждый
прибежавший словно спотыкался при виде лежащего в крови молодого
господина и стоящего на коленях рядом с телом, обалдевшего от
содеянного Зурима.
Появился
десятник Фиш, окинул помрачневшим взглядом происходящее, нагнулся и
нащупал пульс на шее наследника. Толстые пальцы почувствовали
слабый отголосок биения сердца. С души немного отлегло.
– Чего
стоим! – гаркнул Фиш. – Ты и ты, – ткнул пальцем в стражников
десятник. – Осторожно берите его на руки и в опочивальню
несите.
Солдаты
сноровисто расстелили на земле плащ, на который аккуратно положили
пострадавшего наследника, подняли за края и потащили в
покои.
– А ты
чего стоишь, старая! Беги за лекарем!
– Ой, –
всплеснула руками Ронда и будто молодка побежала к Лазурной Башне,
где поселили мага.
– Грал!
Механика в подвалы! Запереть и до решения суда господина барона
глаз не спускать. Отвечаешь головой.
–
Слушаюсь! – Еще один стражник подошел к Зуриму и легонько
подтолкнул того кулаком в спину, направляя в сторону подвалов.
Виновный и не пытался сопротивляться, подавленный
произошедшим.
– Дядька
Фиш, – вышел из ступора механик, – не хотел я! Чем хочешь
поклянусь!
– Эх,
Зурим, Зурим… – Десятник отвернулся. Механик сам выбрал собственную
судьбу, и нечего душу бередить. Но авось все образуется. – На
милость барона уповай.
Когда
рядом больше никого не осталось, десятник нехотя пошел к господину.
Докладывать. Что сейчас будет!.. Не хотелось даже думать. С каждым
годом жить становилось паршивее, потом с каждым месяцем, теперь,
похоже, счет пошел на недели. Вряд ли после повторного удара
наследник выкарабкается. Если так, то дни барона сочтены. Не
выдержит старик.
Глава 2
Гавр
Мысли
путались. Я не мог сообразить, что происходит. Все тело болело.
Попытался открыть глаза, вроде получилось. Сквозь мутную пелену
увидел свет и наклонившегося врача в голубой шапочке и белой
повязке до самых глаз. По интонации понял, что он мне что-то
ободряюще сказал, но смысл слов пролетел мимо. Странно. Кажется, с
моими руками и ногами что-то начали делать. Мысли текли удивительно
медленно. Никак не получалось сообразить, как я очутился в больнице
и, главное, – почему? Осознание того, что меня зачем-то привязали,
напомнило мне о телепередаче, где рассказывали о докторах,
охотящихся за органами. Я дернулся, точнее, попытался, но и этого
движения хватило. Дикая боль со скоростью света пронеслась от ног
до головы и обратно.