Люфир взвалил Фьорда на спину,
стараясь быть осторожным.
– Отойдем дальше в лес и остановимся
там, пока он не придет в себя, – молча согласившись с Люфиром, я
пошла впереди, заставляя снег расступиться перед нами, а затем
вернуться на прежнее место, скрывая следы. Мне все еще было не по
себе из-за устроенной лучником бойни и вновь появившегося между
нами непонимания.
Достаточно углубившись в чащу, я
возвела очередное сухое и теплое убежище из камня. Оставив Фьорда
на мое попечение, Люфир отправился к окраине леса снять с мертвого
маргла седельные сумки, чье содержимое могло еще не раз нам
пригодиться.
Развесив под сводом чума несколько
сфер огня, я избавила Фьорда от обрывков рубахи, чтобы осмотреть
тело на наличие других ран. Посиневшие ребра и ссадины были
абсолютной ерундой, по сравнению с ожогом, обезобразившим шею и
правое плечо. Часть волдырей, покрывавших обгоревшую плоть, лопнула
и набралась грязи и гноя. В закрытом помещении стал отчетливо
слышен въедливый запах гниения.
Растопив снег в каменном чане, я
довела воду до кипения и, немного остудив, принялась смывать кровь
с волос и тела Фьорда. Края пореза на скуле вздыбились под толстой
коркой запекшейся крови.
Люфир вернулся, когда я заканчивала
приводить Фьорда в порядок. За все это время он так и не очнулся.
Его дыхание было неровным, а тело слишком горячим. Расстелив на
земле добротный плащ, очевидно снятый с одного из убитых магов,
Люфир переложил Фьорда на него и полез в сумку за бинтами.
– Ожог на шее совсем плох, – сказал
он, коротко взглянув на мага. – Нужно вычистить рану настолько,
насколько возможно.
Подготовив все необходимое, и
вооружившись водяным лезвием, я села поближе и под пристальным
наблюдением Люфира начала отрезать пораженные участки. Вода
окрасилась в красный. Несмотря на обезболивание охлаждением, мышцы
на лице Фьорда нервно подрагивали, а пальцы сжимались.
Закончив, я нанесла на очищенный
участок протянутую Люфиром мазь и закрыла рану бинтом.
Устало откинувшись на стену чума, я
с тоской посмотрела на Люфира, не отводящего взгляд от Фьорда.
– Лир, я понимаю твои чувства, но
без милосердия мы никогда не прекратим эту войну.
– Я был милосерден, – лучник поднял
на меня тяжелый взгляд. – Я подарил им быструю смерть. Можешь
поинтересоваться у трупов, в чем проявилось их милосердие к
Фьорду.