Когда Люфир в очередной раз
проснулся, Фьорд отправил меня поесть зажаренную им птицу, а сам
остался рядом с лучником. Пачкая пальцы и губы в жире, я смотрела,
как Фьорд самозабвенно пересказывает Люфиру события, произошедшие с
ним на заданиях, и как лучник находит в себе силы скривиться и
пробормотать, что его не интересуют россказни
мага-недоучки.
Как странно, казалось, еще совсем
недавно Фьорд питал к Люфиру ненависть, а теперь достает его
глупыми шутками и историями, каждый раз заставляя продержаться в
сознании подольше. Кристар сидел рядом и искренне смеялся над
словами Фьорда, невидимый ни для него, ни для Люфира. Значило ли
это, что не все покатилось под откос со смертью моего брата, и еще
можно было залатать прорехи в сердцах людей?
Снаружи пошел снег. Белые хлопья
медленно кружились, путались в ветвях и времени, прятали под белыми
покрывалами окоченевшие тела павших магов. Прислушавшись, можно
было услышать, как деревья вздрагивают под прикосновениями снежинок
и звенят обледеневшими ветвями.
Взмах, еще один и еще…. Расправив
могучие крылья, сизокрыл поднимается воздух, чтобы отправиться за
горизонт, навстречу неторопливой весне. Быть может, на своем пути
он отыщет мир и принесет его в когтистых лапах, рассыпет по улицам
городов и деревень. А пока… пока снаружи идет снег.
* * *
Далеко на севере, за обледеневшим
взгорьем, истыканным острыми валунами и извилистыми оврагами,
находится крошечный полуостров. От всего остального материка его
отделяет тонкий перешеек, сжатый вековыми льдами. Маленький клочок
земли, промерзшей до самого дна, изнизан глубокими дырами,
известными всем, как Колодцы. Образовавшиеся в редкой породе,
высасывающей из магов их силу, они стали местом заключения всякого,
кто отказался подчиниться Церкви. Здесь не было стен и крыш –
только уходящие вглубь породы колодцы, нутро которых при свете дня
сверкает не сходящим годами инеем. А на перешейке – серый монолит
крепости, обители церковников, несущих свой дозор в
Колодцах.
Всякому выбравшемуся из колодца
наверх, открывается вид на округлую равнину с сотнями дыр в земле,
за пределами которой к полуострову подступают океанические льды.
Неспокойные воды время от времени раскалывают сверкающие плиты и
швыряют их на береговые скалы. Магу, оказавшемуся вне стен ледяной
тюрьмы, не представляет сложности сбежать с полуострова, будь он
достаточно проворен и силен. Однако, за всю историю Колодцев, так
никому и не удалось выбраться из ледяной темницы.