Горальд замер у стены, мягко и в
тоже время настойчиво прося камень расступиться. Он знал, что это в
его силах, даже камень колодцев после долгих бесед был готов встать
на сторону мага.
Испуская слабое сияние, камень
раскололся и стал осыпаться мелкой крошкой, образовав сначала
небольшую дыру, затем все больше и больше, пока та и вовсе не
увеличилась до роста Горальда. Мужчина шагнул вперед, углубляясь в
стену, дрожащую от ударов магов в ворота крепости.
– Проклятье, один прорвался! – было
первое, что услышал Горальд, преодолев стену и оказавшись в
просторном холле.
Двое дверей смотрели друг на друга:
одни, глухо стонущие от ударов укротителей огня, другие, в
противоположной стене, ведущие в Огнедол. Широкие скамьи были
приставлены к стенам, а между ними замерли два десятка церковников,
в полном вооружении и обмундировании, которое могло скрыть их тела,
но не страх в глазах. Они были совсем юны, самому старшему из них
Горальд не дал бы и тридцати. Неужто, старший состав позорно бежал
из крепости, оставив ее на неопытных юнцов?! Почему же остались эти
ребята?
– Ты не пройдешь, – вперед вышел
широкоплечий юноша, с крепкими руками и ногами и мощным торсом, не
покрытым броней. В его руке сверкал меч, чья сила была куда меньше,
чем раньше. – Назад, маг.
– Опусти свой клинок, парень, –
по-отцовски тепло сказал Горальд, делая шаг вперед. – Я вам не
враг. Вам бы уйти, пока не сложили здесь головы, ваши силы не
равны.
– Помолчи! Твои лживые речи для меня
ничто! – вскинулся юноша, обхватив рукоять меча двумя руками. –
Пока мое сердце бьется, я не позволю чуме отступничества
выплеснуться на материк!
– Хорошо-хорошо, – Горальд поднял
руки, показывая, что не собирается нападать, чем заставил задние
ряды церковников вздрогнуть. – Стой за моей спиной и смотри в оба.
Из-за молчун-камня мне здесь не развернуться, но посмотрим,
авось, что и выйдет.
Сопровождаемый непонимающими
взглядами, Горальд встал между церковниками и шатающимися на петлях
дверьми. Он поднял взгляд вверх, туда, где из сочленений подпорок и
перекрытий была построенная каменная крыша крепости.
– Ты что делаешь? ...Почему? –
ошеломленно произнес юноша, меньше всего ожидавший, что отступник,
упрятанный Церковью в Колодцы, встанет на их сторону.
– Когда сидящий в клетке зверь
оказывается свободным, он спешит скрыться за горизонтом и вернуться
в свой дом. Его зовет его суть, единая со всем живым вокруг. Но
если его сердце отравлено местью, он не принесет миру ничего, кроме
страдания. Такой зверь должен оставаться в своей клетке. Отойдите
подальше, – Горальд перевел взгляд на распахнувшиеся ворота и
магов, ворвавшихся внутрь крепости с воинственным кличем. На их
лицах появилось замешательство, когда они заметили перед
ненавистными церковниками одного из своих.