— Я вернусь за тобой, Ноэ, — прошептал медведь уже не слышащей
его чародейке. — Все сюда! Тут женщина под завалами, помогите
освободить ее!
Он убедился, что несколько мужчин уже спешили на помощь
волшебнице, достал из-под горы из книг свой дорожный мешок,
покрытый толстым слоем пыли и поспешил в сторону выхода.
***
Казалось, все жители Лисохвоста собрались вокруг развалин
местного постоялого двора. Некоторые из них бегали с ведрами до
колодца и обратно, пытаясь потушить очаги огня, другие выводили из
разрушенного здания людей и приводили их в чувство, третьи
хватались за лица и начинали рыдать при виде бесчувственных
раздавленных тел, не в силах перенести вид трупов, а все остальные,
образовывая плотное кольцо вокруг здания, создавали гул и бурно
обсуждали произошедшее, на перебой хвалясь догадками.
Наконец из гостиницы вышел Дориан Орегх. На его левой щеке
пенился сильный ожог, панцирь был смят в нескольких местах, а
тяжелый двуручный меч сейчас служил ему тростью, на которую
королевский паладин с трудом опирался — теперь вся тяжесть этого
оружия чувствовалась гораздо лучше, нежели во время боя. Он
осмотрелся по сторонам и подал знак свободной рукой, противно
скорчив лицо от боли. Вслед за ним из руин выступили три наемника.
Они вели связанную по рукам темноволосую девушку, на лице которой
не осталось живого места — Ноэми пережила еще один круг ада, с тех
пор, когда странник видел ее в последний раз. Не было ничего
удивительного в том, что охотники за головами выместили всю свою
злобу на чародейке. Все пятеро оседлали своих еще пугливых после
произошедшего лошадей и ускакали по дороге на юг.
— Они повезли ее в Дастгард, — прошипел Сарвилл и опустился на
землю, спиной скатившись по влажной коре дерева. — Я еще вернусь за
ней.
В лесу, что начинался в нескольких саженях от пострадавшего
постоялого двора, начали просыпаться птицы и, возвещая приход
нового дня, щебетали о своем. Странник сидел на земле в компании
зеленоглазой волшебницы и просил воды. Девушка подала флягу, но вся
вода с глухим кашлем вышла наружу сразу после того, как он оторвал
свои сухие губы от горлышка. Иллайа с усилием разорвала подол
своего серого платья и небольшим куском ткани перетянула руку
медведя чуть выше торчащего из нее болта.
— Я желаю идти с тобой, — сказала она, когда проверяла,
насколько крепко завязаны узлы.