- Вспышка справа. – Заорал я, и бойцы, попадав, закрыли головы
руками. Я же рухнул сверху на гранату, и пришла тишина. Вот тебе и
дембель, майор Котов. Отвоевался.
- Встать, суд идет!
Я ничего не почувствовал. Не взрыва РГД, не боли, пронизывающей
кишки. Полный, абсолютный вакуум. Хотя нет, кто-то, что то
говорил о суде, и в голове моей возникла мысль.
«Я умер. Я точно умер и сейчас я на страшном суде. Господи, я же
не верил во всевышнего, а иногда и откровенно смеялся над теми, кто
пытался развивать со мной теософские темы».
Я открыл глаза и облегченно вздохнул. Облаков и райских врат не
обнаружилось, да и собравшиеся в помещении на ангелов и демонов не
тянули. Остальное, однако, оказалось из-рук вон плохо. Хоть особых
болезненных ощущения я не испытывал, но кисти рук оказались
закованы в массивные кандалы со странным рисунком. Одет я тоже был
весьма странно. Вместо привычного камуфляжа, или, на худой конец,
больничного халата, я был облачен в какое-то серое просторное
рубище. Хламида имела капюшон, и была подпоясана простой веревкой с
массивными узлами на концах. Ноги, голыми коленками выглядывающие
из-под полы хламиды, были обуты в странную кожаную обувь, похоже,
ручной работы. Довершало все то, что я сидел на скамье, в клетке с
толстенными прутьями, а по бокам от меня возвышались два огромных
мужика в латах. В руках они сжимали мечи, вполне натуральные на
вид, и оба, при своей стати и явном физическом превосходстве, с
опаской и страхом поглядывали на меня. Чувствовали они себя явно не
в своей тарелке, и если бы не долг, то давно покинули бы свои
посты.
Помещение, в котором я оказался, как нельзя больше
походило на суд. Длинные скамьи, кафедра для судьи, зарешеченные
окна с лентами, на которых читались те же странные угловатые
символы, что и на моих кандалах. Публика тоже подобралась странная.
Казалось, что их согнали с какого-то исторического фестиваля, так
странно и непривычно они были одеты. Большая часть собравшихся, а
было их в зале не менее дюжины, были облачены в простые домотканые
рубахи, однако встречались и более интересные персонажи. Один из
них, худой как палка старик с пронзительным взглядом, был одет в
просторную хламиду, на манер моей. Его тонкую талию охватывал
широкий кожаный пояс, богато украшены вышивкой и тесьмой, а на
ногах у старик быливысокие красные сапоги с кокетливо загнутыми
носами. Не дать, не взять, клоун на выезде. Другим, стоящим
внимания персонажем, являлся невероятно широкий в плечах детина, в
кольчужной рубашке и широких пунцовых шароварах. На ногах мужика
тоже были сапоги, однако, черного цвета, с тупыми тяжелыми носами и
высоким, почти женским каблуком. Сапоги были оснащены
шпорами.