Багровая пелена разом накрыла сознание, и я, зарычав, бросился
навстречу призраку. Он, в свою очередь, бросился на меня. Мы
встретились на середине разделявшей нас дистанции. А дальше все
смешалось в бесконечную череду ударов. Я не особо разбирал, что
происходит, ярость, нашедшая, наконец, выход, неслабо затуманила
мозги. Помню только, что призрак стал гораздо сильнее, и его плоть
больше не проминалась под моими ударами, разве что чуть-чуть, а его
ответные удары вселяли в меня жгучий холод. Не помню, как это
произошло, но в один момент мы перестали обмениваться ударами и
просто сцепились. Когти противника принялись нещадно полосовать мою
спину, а я в ответ полосовал уже его своими… когтями? В тот момент
мне казалось, что да, но теперь я понимаю, что просто казалось.
Все-таки его плоть оставалась призрачной, и пальцы вполне заменяли
когти.
Холод все сильнее впивался в меня, сковывая движения и подавляя
жизненную силу. Частичкой сознания я понимал, что если так
продлится, я проиграю. Призрак заморозит меня и поглотит жизненную
силу, полностью восстановив полученные сегодня повреждения и даже,
наверно, продвинется в своем развитии.
В ответ на эту мысль новая волна ярости, гораздо более сильная,
чем раньше, поднялась в моей груди. Оцепенение, вызванное холодом,
мгновенно стряхнуло, а я, издав короткий рык, впился клыками в
плоть противника. Я не знаю, почему меня не кусал призрак, вроде в
начале боя он даже пытался, но потом как-то резко прекратил, но мой
укус произвел ошеломляющий эффект на нас обоих. Холод, отброшенный
недавним приливом ярости, казалось навсегда поселился у меня во
рту, превращая его в филиал ледяного ада. Этот холод стремительно
опустился по пищеводу, замораживая мои внутренности, но вот в
районе желудка он внезапно исчез, как будто что-то изолировало
его.
Однако не меньший эффект эта атака произвела и на призрака. Мои
зубы просто вырвали из него кусок плоти. Эта рану тут же
затянулась, но я заметил, что свечение призрака стало немного
слабее. Он взвыл и стал еще остервенелее рвать меня когтями, но
было уже поздно. Хотя рациональная часть меня не хотела больше
брать в рот эту гадость, та, которая сейчас владела телом, увидев
путь к победе, тут же начала действовать.
Невзирая на жгучий холод и вообще уже не чувствующийся рот, я
принялся откусывать от призрака один кусок плоти за другим, и очень
скоро это принесло результат. Мне не показалось, от потери части
плоти призрак действительно тускнел. Когда я откусил от него
очередной кусок, он вдруг резко уменьшился в размерах, вернувшись к
своему исходному состоянию.