– По весне?
– Истинно так. Зиму переживем и посчитаемся. А вы в артиллерии
служили, Иван Матвеевич, как все инженеры?
– В артиллерии.
– В чине?
– Майора.
– И что ж в армии не остались?
– Так нас «майоров» упразднили. Остаться капитаном не пожелал.
Не по чести как-то. Был я уже капитаном. А выше звание не
предложили. Почему спрашиваете?
– Другим по чести, – протянул старик, попыхивая трубкой. – Для
многих «капитан» – венец карьеры. Ничего зазорного. Думаю, о чем
вас просить. Пушки мои посмотрите, склад проинспектируете? Дел
немного, но внимания требует, не ровен час – шальной англичанин
заявится! А уж мы-то к вам со всей душой! Ни в чем не откажем!
– Конечно. По мне дело. Хочу остаться у вас до весны, а там по
тракту до Кандалакши добраться и уехать к финнам. Желаю
присоединиться от нашего министерства к экспедиции Вильгельма
Рамзая. У меня приказ прямой. Там полная подготовка идет, хотят
исследовать Хибины и тундры Лавозерские. Всех собрали: ботаники,
зоологи, картографы, геологи – все научные умы. Грандиозное
событие! Там в экспедиции даже фотоаппарат будет!
– Что вы такое говорите?! Фотоаппарат?!
– Масштаб! Чувствуете?
Старик закашлялся. Прослезился. Подергал седую бровь за длинные
сизые волоски.
– Все экспедиции через нас проходят. Рамзай ваш тоже не минет
этой дороги – одна она. От нас старт на все четыре стороны! Зачем
ехать? Можете здесь дождаться.
Я улыбнулся. Стал расстёгиваться. Блеснула в вороте кителя Анна
с мечами*. Старик заметил. Подобрел.
– Два года? Провести здесь два года до экспедиции? Никак не
могу, – от такой мысли мне даже весело стало. Да я хоть каждый день
стреляться готов, лишь бы не жить среди оленей.
– Есть еще одно обстоятельство, о котором я вас должен
предупредить, – сказал градоначальник и нахмурился. Я замер. Не
понравилась мне чужая интонация и мимика.
– И какое же?
– Тракт до Кандалакши бывает только зимний и летний. Весной два
месяца и осенью три – дороги до Кандалакши нет.
– Как нет дороги? Как же вы живете, отрезанные от мира? Хотя,
что я говорю! У вас же море! Сам по нему прибыл! – при этих словах
старик устало покачал головой. – А, пароходы? – неуверенно сказал
я, глядя на него и прикидывая в уме, что сейчас ехать мне в
Кандалакшу никак нельзя – убьют же, как бы не бахвалился, а летом
будет слишком поздно. Планы рушились.