Как только Тоеракси остановился, она рванулась в атаку. От
поступи Матери дрожала земля, а древесные корни убирались с пути,
будто являлась разумными существами.
Без труда проломив своей тушей тонкую стену бокового туннеля,
она наклонила голову и с разбегу ударила рогами одержимую тварь,
которая одним своим присутствием приводила её в ярость. Тоеракси
попытался уйти с линии атаки, но в дело вмешалась сама природа.
Управляемые волей Матери растения оплели конечности демона и
удержали его на месте.
Из многочисленных ран одержимого воина хлынула густая, почти
чёрная кровь. Он взвыл от боли, но крик его оборвался хрипом и
клёкотом, ибо Мать и не думала останавливаться. Всем своим весом
она сначала вмяла врага в земляную стену, а затем под треск
лопающихся корней перекинула через себя, чтобы тут же втоптать его
в землю.
Казалось, что у проклятой твари нет шансов. Тяжёлая туша
буквально затаптывала своего окровавленного противника. Вот только
то, во что превратился Тоеракси, и не думало сдаваться. Два острых
и загнутых клыка вонзились в одну из лап Матери, проклятый яд
побежал по венам, смешиваясь с кровью, и новый рёв эхом разлетелся
по туннелям...
***
Не знаю, что происходит в этом проклятом логове, но меня
пробирает даже на расстоянии. Ужасные клокочущие крики будоражат
воздух и заставляют мою кожу покрываться мурашками. Стоит ли
удивляться, что я уже раз тридцать пожалел, что попёрся во тьму
земляных пещер вслед за котом?
Мастер ключей пропал бесследно. В переплетении корней не было
видно никаких намёков на следы. Пламя высоко поднятого факела
дрожало от блуждающего сквозняка и создавало блики на лезвии
клинка.
В моей голове билась мысль о том, что ещё можно повернуть назад
и в одиночку попробовать добраться до безопасных мест... Но я гнал
её прочь. Как говорят на моей родине — уговор дороже денег. За язык
меня никто не тянул, а единожды обещанное нужно выполнять, иначе
сам не заметишь, как превратишься в жалкого мудака, который ради
личной выгоды готов ступить на скользкую дорожку, граничащую с
полным отсутствием морали.
Хотя в моём случае о личной выгоде говорить — грех. Не думаю,
что, если поверну назад и брошу Мара, ко мне выстроится очередь из
проводников и источников информации. Так что моё нахождение здесь —
это риск, из которого в конечном счёте я всё же извлеку выгоду.