Зимний лес накрыла глухая тишина, в которой эхом раздавалось мое
хриплое дыхание. Я сидела на коленях, привалившись боком к медведю,
что совсем недавно мирно спал в своей берлоге в ожидании весны.
Разве мог этот мохнатый великан подумать, что смерть придет к нему
так внезапно и глупо. И придет она не по его вине, а моей.
— Моя вина, — всхлипнула я, разрывая царящую тишину и впиваясь
пальцами в бурую шерсть. — Прости меня, — прохрипела я и
расплакалась так, как, наверное, не плакала с самого детства.
Слезы неиссякаемым ручьем текли по уже начавшим заживать от
полученной раны щекам. Должно быть, именно поэтому кожу так жгло. А
я все просила прощенья. Не знаю, к кому я в тот момент обращалась
больше — к Киму или к мишке, что недвижимо лежал рядом со мной. Но
я все говорила и говорила. О том, как виновата, как хотела бы все
исправить, как мне жаль, что все так получилось. В какой-то момент
горло начало ощутимо саднить, и я стала шептать. Сколько времени
прошло с тех пор, я не знала, но вокруг начало смеркаться.
Закружился стройный хоровод снежинок, а мне вдруг так захотелось
спать, что сил подняться или открыть отяжелевшие веки уже не
было.
Это была первая ночь, когда я смогла уснуть, пусть даже под
боком убитого мною же зверя...
Очнулась я, как от толчка. Резко распахнув глаза, вдруг поняла,
что мне тепло и уютно, хотя тело по пояс занесло снегом. Одним
боком я как-то по-детски доверчиво продолжала прижиматься к зверю.
Кругом царила тьма, но по внутренним часам я понимала, что часа
через три уже рассветет. Несмотря на темноту, я смогла отыскать не
только свой мешок с вещами, но и рукавицы. После ночи, проведенной
под боком у мертвого хищника, я, как это ни странно, чувствовала
себя отдохнувшей. Мне стало гораздо легче. И уж не знаю, что тому
было причиной, бой со зверем или истерика со слезами и завываниями
на весь лес, но результат был очевиден. Я начинала приходить в
себя.
Умывшись снегом и окончательно смахнув с себя сон, я пришла к
выводу, что пора бы выбираться отсюда. Хватит уже, находилась. Да
и, если честно, я просто хотела есть! Желудок жалобно заурчал,
соглашаясь с моими мыслями.
Конечно, Рэйна дала мне с собой еды, но хлеб, скорее всего,
теперь стал не мягче камня, а разогреть его или приготовить что-то
другое не было никакой возможности. Во-первых, я решила, что магией
пользоваться пока не стоит, потому что иначе вычислить меня для
демонов или вампиров не составит особого труда. Во-вторых,
разводить костер мне было просто лень, несмотря на голод. И,
в-третьих, мне не терпелось вырваться из цепкой хватки леса с его
однообразием, царившим вокруг.