От
силы на них находилось минут по сорок, если не меньше. Да и потом,
дел-то — выше крыши! Времени даже на интрижку нет, да чего там
говорить — в веселый дом, к барышням без обязательств, и то не
заглядываю. Пару раз уже выслушивал от Портейга бурчание, что он
меня накормит пилюлями от «головной боли», подразумевая порошок для
усиления потенции, чтобы своему организму не вредил. Прав Семен
Иванович, хоть и тот еще из меня доктор, но обязан признать, что
долгое воздержание вредно. Но не только поэтому отправился
«развеяться», неспокойно становится в Москве, эсеры и большевики
начинают поднимать голову и все больше доставляют власти проблем. В
Сибири пока все спокойно, да и люди Анзора руку на пульсе держат.
Конечно, методы у них не слишком правильные, до судов дело не
доходит, ограничивается все штрафом и телесными повреждениями.
Опять-таки времени явно нет, уже
гарантированно ясно, что как только на границе дороги подсохнут,
Германия официально вступит в войну против России. Впрочем, даже не
так: боевые действия уже идут, перестреливаются пограничники,
дипломатические отношения императрицы Романовой и императора
Вильгельма зашли в тупик. Диалога с промышленниками Германии у меня
не получилось. Как доложил Анзор, те господа решили, что легче
получить все и сразу с помощью агрессии, к тому же рассчитывают на
войне прилично заработать. Да, лекарственные препараты у нас лучшие
в мире, есть интересные разработки, в том числе и медицинское
оборудование, да и с вооружением полный порядок. Автоматы делаются
не так быстро, как хочется, но процесс отлажен. Бронемашин и тех
уже почти два десятка, а недавно озадачил Терешкина самолетами,
которых у нас нет ни одного. Василий Андреевич пока просчитывает
варианты и пытается разобраться в моих набросках и пожеланиях. Три
вида данной техники нам необходимо: истребители, бомбометальщики
(не до бомбардировщиков пока) и транспортники. На последних и вовсе
хочу перевозить сразу до пятнадцати человек, что чуть больше
численности отделения...
—
Иван Макарович, что скажете? — отвлек меня от размышлений
Гастев.
—
Пасую, — скинул я карты, посчитав, что две десятки на руках и два
валета на столе при тузе и шестерке мне вряд ли дадут шанс на
выигрыш.
Ага, мой конструктор явно расстроился, а вот
профессор невозмутимо ставку поднял. Наблюдать со стороны забавно,
как Портейг психологически давит на Терешкина. Генерал-майор
последовал моему примеру и спасовал, а вот Василий ставку поднял, и
в итоге его три валета проиграли тройке тузов Портейга.