—
Я на мели, — со вздохом объявил мой конструктор. — Господа,
благодарю за игру. Иван Макарович, дозвольте завтра мне назначить
прием, есть пара интересных идей.
—
Хорошо, Василий Андреевич, жду вас в одиннадцать часов, — подумав,
ответил я.
—
Гм, ваше высокопревосходительство, — нахмурился Портейг, — вы,
помнится, обещали посетить в это время лабораторию.
—
Да? — потер я висок. — А когда мы об этом
договаривались?
—
Неделю назад, — напомнил профессор. — Вы еще Анне Максимовне велели
записать.
—
Ладно, буду, — вздохнул я и посмотрел на главного конструктора. —
Василий Андреевич, давайте тогда в десять. Минут в сорок
уложимся?
—
Должны, — согласился тот.
—
Кофейку с коньячком? — потерев ладони, предложил Гастев.
—
Давайте, — подумав, кивнул я.
Странно, но владелица заведения еще не
появилась, да и девочек своих, кроме певицы, не прислала.
Обслуживают нас официанты, и, судя по их выправке, работают они не
на данное заведение. У моего начальника безопасности выработался
определенный пунктик. Будь его воля, то и в сортир бы меня
сопровождала охрана. Стыдно кому признаться, что у охранителя
Российской империи, пусть и бывшего, охрана из пяти человек.
Понять-то Анзора можно, я даже в чем-то согласен с ним, что моя
персона — как кость в горле у чиновников из столицы. Н-да, со
многими мы разругались, и, как ни прискорбно, но императрица не на
нашей стороне. Считает, что дробим империю на части. К сожалению,
Ларионов и Еремеев имеют точно такую же точку зрения. Как только я
добрался до Екатеринбурга после подавления мятежа, то имел
несколько телефонных переговоров и первой высказал претензию Ольге.
На тот момент уже знал наши потери, их оказалось не так много.
Ожаровский с нашими людьми держали оборону, но когда израсходовали
весь боезапас, то, как и обговаривали, сложили оружие. Войска
императрицы после первой попытки штурма приступили к осаде, и она
принесла свои плоды, но вот только меня, из-за которого и
заварилась вся каша, уже на месте не оказалось. Моих людей
обезоружили и, как выразился Владимир Федорович, задержали до
выяснения, предъявив в качестве обвинения — участие в мятеже.
Разбирательства не затягивали, несколько раз все обыскали,
перевернули каждую избу, осмотрели сараи и подполья, после чего,
оставив наше оружие, ушли. Атаман казачьего войска имел несколько
бесед с командирами имперских подразделений. Приказ об атаке и
ликвидации мятежника Чуркова поступил из Генерального штаба, за
подписью одного из заместителей главнокомандующего. Личной подписи
императрицы и ее печати никто не видел, телефонная и телеграфная
связь со столицей отсутствовала. Тем не менее, данный факт я
воспринял с недоверием, что и высказал Ольге Николаевне, когда
связался с императрицей, после радостных объятий со своими друзьями
и сестрой. Хотя, нет, вру, сначала выслушал доклады от Анзора и
Гастева. Территория Сибири оказалась изолированной от остальной
империи. Практически нет никакого сообщения, не приходят грузы,
взаиморасчеты застопорились, а имперские войска находятся в
повышенной боевой готовности, ждут приказа о подавлении
властвования Чуркова-самозванца, так обо мне говорят в армии
императрицы. Попросил я тогда телефонистку соединить меня со
столицей и, в частности, двором императрицы.