* * *
Дни слились в безликую череду,
пропахшую мылом и мокрыми простынями, дубеющими на ветру. Прачки
ходили со стиркой к заводи, находящейся внутри дворцовых стен и
отделенной от озера гигантским стоком, перекрытым толстой
решеткой.
Девушки, ни на миг не остающиеся без
присмотра стражников со стены, тихо жаловались друг другу на
неработающую котельную, из-за которой приходилось полоскать белье в
дерущем кожу холоде. Возвращаясь в комнаты прислуги к шести вечера,
прачки тихо всхлипывали и старались лишний раз не беспокоить
вспухшие руки, даже привычная к стирке кожа которых страдала от
жесткой ткани и ледяной воды. Онике оставалось только скрывать
совершенно целые кисти: пусть холодные воды и кусали их нещадно, но
они же и залечивали, хотела того девушка или нет. Она с нетерпением
ждала, когда заработает котельная, и ей не придется объяснять,
почему ее не приспособленные к ежедневному труду руки по-прежнему
целы.
Служанки больше не досаждали ей,
посчитав, что одного раза будет достаточно. За завтраками и ужинами
Ноя рассказывала Онике о себе, об отце-портном, сумевшем пристроить
дочку, умело обращающуюся с иглой, во дворец Всевидящей. За хорошую
работу была и хорошая плата, большую часть которой Ноя передавала
родителям. Рыжая мышка оказалась человеком добрым и бесхитростным.
Видя, что у Оники даже нет теплой накидки, тогда как прачки весь
день проводили на холодном ветру, Ноя отдала ей свой плащ.
Но компания швеи и ее рассказы не
могли скрасить подернутых дымкой угрюмости дней Оники. С утра до
вечера ее занимали размышления о брате и том, как избавить его от
жука. Она корила себя, что в иной череде событий не перерыла
библиотеку Храма Первого в поисках информации о карликовом виде.
Одолевшее ее тогда ощущение тщетности любых действий, уже после
смерти Кристара, лишило ее знаний, которые теперь могли пригодиться
для решения вновь ставшей насущной проблемы.
Решив, что пока стоит просто
воспользоваться данным ей шансом закрепиться во дворце, изучить
местные порядки и отыскать лазейки, которые могут оказаться
полезными в дальнейшем, Оника полоскала порученные ей тряпки,
пропуская мимо ушей колкие замечания остальных.
Прислуге, не отвечавшей за
ежедневный порядок и угождение жителям дворца, раз в неделю в
полное распоряжение давался вольный день. Тогда девушки, радуясь
изредка появляющемуся из-за облаков солнцу, выбирались в сад или
заигрывали со слугами и все еще восстанавливающими дворец
строителями.