– Послушай меня, дуреха, здесь, во
дворце Всевидящей Матери, неплохо платят за труд и недурно кормят,
но никому из благородных особ нет дела до тех, кто заботится об их
покое и удобстве. Господин Кристар добр и обходителен с каждым,
будь это особа благородных кровей или простой слуга. Но в его
приветливости и вежливом поведении, служанки желают видеть нечто
большее. Их дурные мечтания могут закончиться для тебя лихорадкой и
сосновым ящиком. Так что не глупи. В шатком равновесии,
установившемся в этой стае молодых и жаждущих привольной жизни сук,
такую, как ты, разорвут на кусочки, оглянуться не успеешь. Ты
понимаешь меня, дуреха?
Оника кивнула, уставившись на
плавающие в воде пряди. Холод ушел, уступил место теплой неге и
упрямой уверенности в том, что она справится с любой напастью и
больше не запятнает имя семьи поражением.
Прогревания Ильги и горячительные
напитки, припасенные женщиной для большого праздника, сделали свое
дело и избавили Онику от долгих дней беспощадной к телу лихорадки.
Жизнь вернулась к своему неспешному ходу, где прачки выполаскивали
скатерти и простыни, взбивая мыльную пену, собирающуюся в углах
огромных корыт. Онику обходили стороной, не гнушаясь отпускать
грязные шуточки, касательно прошлого Рони, очень скоро ставшего
известным каждой служанке.
Нестройный, со всхлипами смех Нои
все чаще вечерами раздражал остальных обитательницы комнаты. Оника
не лишала себя удовольствия лишний раз неправильно прочитать слово,
чем смешила заметно повеселевшую с момента ее появления
Ною.
Просыпаясь со звонком колокольчика и
засыпая в ночной тишине, Оника отсчитывала дни до знаменательной
даты, когда время отмерит девятнадцать лет с момента ее с братом
рождения. Рубеж, на котором Мориус подчинил все четыре стихии и
распахнул дверь в Море Теней.
Приближающегося дня рождения
воспитанника Всевидящей Матери ждала не только Оника, но и весь
дворец. Он проглатывал телеги с провизией, гудел и шептался, с
нетерпением дожидаясь предстоящего празднества. Госпожа Арнора
устраивала закрытый прием в честь Кристара, куда могли попасть
всего несколько человек со всего Огнедола, но повара трудились,
словно дворец ждал пир, по меньшей мере, на сотню ртов.
В торжественный вечер музыка лилась
из зашторенных окон, тогда как весь Берилон погрузился в сон.
Укутавшись в плащ Нои, Оника сидела у фонтана и подставляла щеки
кружащимся снежинкам. В честь праздника Ильга позволила девушкам
нарушить время отхода ко сну, и Оника не стала упускать возможности
насладиться голосами флейт и скрипок.