Разведка, контрразведка и штаб городской гвардии в одном
флаконе.
- Ты готов? – негромко спросил Пес, извлекая из складок плаща
короткую костяную трубку.
Пнедориец в мундире Второго Департамента с отсутствующим видом
кивнул.
- Я чувствую присутствие нужного лоа.
- Тогда начнем.
Офицер в малиновом плаще поднес трубку к губам и резко дунул.
Облако серого порошка вылетело прямо в лицо пнедорийца. Смесь была
неоднородной и растолчена не до состояния пыли: крохотные кусочки и
комки облепили лицо варвара. Это вполне могли быть частицы неких
трав и злаков, но поскольку события, напомним, разворачивались в
Уре, с куда большей вероятностью в состав порошка входили костная
мука и прах… и лучше не думать, где они были взяты.
На секунду пнедориец замер, а затем, не дожидаясь, пока облако
истончится и осядет на его голове и плечах, сделал глубокий вдох,
втягивая в себя порошок.
Эффект оказался почти мгновенным: плечи варвара обмякли, а
голова безвольно упала на плечо. Он вяло подался вперед, налегая
грудью на столешницу. Пес правосудия удовлетворенно хмыкнул, убрал
трубочку и, положив руку на стол, забарабанил пальцами по
поверхности. В этом движении не было ничего от жеста нетерпения.
Пальцы барабанили в определенном ритме, сложном и рваном. Мало
помалу ритм нарастал и усложнялся, через вибрацию столешницы
передаваясь пнедорийцу.
Тума-тум-тумммм-тум-тум-туммммм…
И вот уже Пес пустил в ход и вторую руку.
Тум-тум-туммм-тумтумтум-тумммм-тумтумтум…
В работе сильных и чутких пальцев Пса Правосудия не
присутствовало ничего от виртуозной легкости, с какой порхают над
клавишами рояля пальцы музыканта. Они долбили столешницу с
неукротимой энергией десятка крохотных барабанщиков, задавшихся
целью выбить дух из своего инструмента. В глухом, медленно
нарастающем дробном стуке слышался настойчивый
зов.
И он увенчался успехом.
В какой-то момент пнедориец дернулся, завалился на бок, но чудом
удержался на стуле. Медленно поднял голову. С его лицом произошла
разительная перемена: кожа растянулась, черты заострились, линии
подбородка, скул стали совсем иные. Выглядело, будто некий искусник
ухитрился натянуть личину варвара на череп, принадлежащий совсем
другому человеку. Черные маслины глаз превратились в жерла двух
пистолетных дул – бесконечно пустые и лишенные блеска.