– Аня! Ты это сама, сама нарисовала? – спросила я оторопело.
– А то кто же? Конечно, сама!
Всю длинную ночь мне снилась Анина красна девица. Будто идет она ко мне, чернобровая, алогубая, розовощекая и поет голосом нашей бабаедовской тетки Алены:
Сама садик я садила,
Сама буду поливать…
От ее пения я просыпалась, слушала, как шелестит за стеной вьюга, как гудит ветер в печной трубе, и засыпала. И опять являлась красна девица с монистами на шее и пела про садик и про милого, которого она любила, и про бабаедовские вербы над водой…
Утром пораньше побежала в школу, надеясь, что и Аня придет задолго до звонка. Но Аня пришла к самому началу занятий. Мы сразу же получили задание от Евгении Петровны и принялись за дело, но у меня не хватило терпения дождаться перемены, чтоб поговорить с Аней, и я во время урока шепотком приставала к ней с расспросами: где же продаются такие водяные краски? Сколько они стоят, и может ли Аня научить меня рисовать так же красиво, как рисует она? Мы так увлеклись беседой на очень волнующую меня тему, что совершенно забыли о старосте Стасе. А он был начеку. Весь класс замирал, когда Стась расправлялся с очередной жертвой. Ремнем он орудовал умело. Но в этот миг мне было не до Стася, я не могла опомниться от счастья: Аня обещала дать мне краски и тогда я смогу нарисовать, может быть, точно такую же красну девицу, а может, что-то иное, но непременно расчудесное. Вдруг послышался резкий свист ремня, и боль обожгла мне плечо, щеку и ухо. Я вскрикнула, слезы брызнули из глаз. И тут Аня… Она рысью бросилась на Стася, обеими руками вцепилась в его белесый чуб и со всей силой начала дергать голову старосты то вправо, то влево, приговаривая:
– Это тебе не царское время! Ленин не велит бить ребят в школе! Ты, жандармская морда, не имеешь права бить ремнем ребят в советской школе! Понял, бодачая козлиная задавала? Забыв о боли, я во все глаза смотрела на Аню, как она дергает этого рослого франта и он беспомощно мотается, пытаясь все же ударить ремнем и Аню. И он ее ударил бы, если б она отпустила его чуб. «Ах, вот как!» – возмутилась я и, не раздумывая, схватила ремень, который держал Стась, и рванула его. Когда же ремень оказался в моих руках, я несколько раз ударила им по согнутой спине старосты. И тут-то Стась завизжал как поросенок, застрявший меж досок забора…