– Активная фаза практически
завершена, – в голосе читавшего оперативную сводку майора слышалось
полное безразличие ко всему происходящему. – Теперь нас ждет долгая
позиционная игра, основной целью которой станет взаимное истощение
ресурсов и производственных мощностей. Согласно данным разведки,
уже сейчас на планете не осталось ни одного завода, способного
синтезировать антиматерию. Кроме того, можно констатировать
тотальное уничтожение авиатехники. Что же касается работы с
гравитацией...
С каждым днем я все отчетливее
понимал, насколько важным для страны делом занимаются разведчики.
Крутившиеся вокруг планеты спутники были уничтожены в самом начале
войны, чудом уцелевшие самолеты и флаеры больше не рисковали
подниматься над землей, поэтому единственным источником актуальной
информации оставались рапорты действовавших по другую сторону
границы агентов. Если же учесть тот факт, что средства
противовоздушной обороны уверенно перехватывали отдельные ракеты,
ресурсов для массированного удара у нас больше не было, а стоявшие
на линии фронта орудия имели весьма ограниченный радиус действия,
то реальный ущерб расположенным в тылах неприятеля заводам и
военным базам могли нанести только диверсанты.
Странный, но все же укладывающийся в
рамки базовой логики результат затянувшегося противостояния.
– Мы должны приспособиться к новой
реальности, – продолжал вещать майор. – Нас отбросили в прошлое и
теперь нам следует в полной мере использовать опыт предков. Скрытые
операции, уничтожение ключевых объектов инфраструктуры...
Практические упражнения были намного
интереснее. Вместе с другими курсантами я бегал кроссы, часами мок
под дождем, расстреливал мишени, тренировался ставить мины и
пользоваться новейшими сканерами, а также изучал основы рукопашного
боя, ориентированного на использование различных подручных средств
– от валявшихся под ногами булыжников до снайперских винтовок и
гранат. Какие-то из этих дисциплин были хорошо мне знакомы по
учебному центру, какие-то оказались совершенно неизвестными, но
главный вектор всегда оставался одним и тем же – нас учили выживать
и убивать.
– Если на задании пришлось драться,
это значит, что ошибка уже допущена, – в начале каждого занятия
повторял тощий белобрысый капитан, с подчеркнутым отвращением
рассматривая нашу группу. – Поэтому здесь мы отрабатываем варианты
ее исправления. Курсант Михельсон, как нужно исправлять ошибки?