При
воспоминании о родителях на душе стало слякотно и захотелось
темноты. Мира задула лампу, легла, чувствуя на щеках тепло слёз.
Сколько по земному прошло с тех пор, как она здесь? Два дня?
Неделя? Она не часто звонила домой, раза два в месяц, а то и
меньше, считая, что этого вполне достаточно, хотя мама не раз
упрекала её в этом.
«О чём
рассказывать-то? — отвечала Мира. — Учусь, ничего интересного и
выдающегося». Родители не знали, что Миру больше года назад
отчислили из института. Сначала она говорила себе: «Восстановлюсь».
Но дни шли за днями, нанизывались, как бусы на нить жизни. И Мира
стала говорить себе: «Вот поступлю на журналистику, тогда и
расскажу всё сразу».
А теперь
оказалась здесь.
— Я
обязательно вернусь, — прошептала Мира, чувствуя на губах соль
слёз. — Обещаю. Не может такого быть, чтобы отсюда нельзя было
сбежать... Вот когда точно будет, о чём рассказать.
...Она была
любимым ребенком. Её баловали, потакали всем желаниям; Мира не
помнила, чтобы родители когда-то отмахнулись от неё. Может поэтому,
слишком занятая собой, она не заметила, когда в семье начался
разлад. Так что, развод родителей стал для неё неожиданным ударом.
Вдруг оказалось, что этот мир не вращается вокруг неё, что он
вообще не вращается, а с треском падает вниз.
Сначала из
дома ушёл папа, и они с мамой на пару упивались обидой к нему.
Потом к маме стал всё чаще приходить коллега Сергей Николаевич:
улыбчивый и такой приторный, что при виде него хотелось лимон
съесть. Особенно Мире в нём не нравилось то, что он в разговоре
очень приближал лицо и слушал излишне внимательно всё время
поддакивая. Сначала ей польстило такое внимание взрослого,
появилась иллюзия, будто она говорит важное, серьёзное. Но как-то
она рассказала то, о чём говорила накануне, и вновь Сергей
Николаевич выслушал, как в первый раз. Мира поняла, что он её
просто не слушает.
Её тогда никто
не слушал. Даже мама. Она стала другой — рассеянной, занятой своими
мыслями, часто отвечала невпопад.
Как-то утром,
выйдя на кухню, Мира обнаружила там мужика в трусах, который с
хозяйским видом рылся в холодильнике. Она начала истошно вопить.
Мужик в трусах дернулся, будто хотел забраться в холодильник, потом
зачем-то присел на корточки. В кухню забежала мама. Метнув взгляд с
Миры на мужика, она с досадой произнесла: