– Вот как.
Юля вдруг задрожала, неосязаемые
черно-красные пули выстрелили из ее головы мне в лицо. Я
поморщился. Черно-красный – торжество боли.
– Кабина…надо идти в кабину, –
прошептала Юля, девушка-ананси застучала зубами. – Навести пульт на
цель. Проверить резонанс. Учесть в настройках резонанс.
Компенсировать резонанс. Отчитаться об уровне резонанса, – она
дернула головой. – Или отчитаться надо вначале?
Я протянул к ней руки, но Юля не
видела их, ничего не видела. Кроме тесной кабины флаера. Моя
хозяйка резко дернулась вперед и упала со стула на холодную
плитку.
– Жжёт, – сказала она, гладя царапины
от ножек стула на кафеле. – Оболочка капсулы перегрелась. Срочно
остудить жидким азотом.
Юля плюнула на пол и прошептала:
Остудила. Кожа вокруг ее закрытых глаз сморщилась. Я наклонился к
ней:
– Юля?
– Какой рычаг я должна повернуть? –
ее зубы отбивали жуткую дробь. – Выключатель разжижения масла?
Насос подкачки горючего? Рычаг управления курсовой системы? Может,
регулировки освещения?
Она ударила кулаком по полу. Глухой
стук. Полотенце соскользнуло с ее дрожавшей спины. На
бледно-голубой коже, прямо под лопатками, аксамитовые лоскуты
сверкали как красные крылья. Как кровавые раны.
Юля говорила:
– Может, пожарный кран? – она
лязгнула зубами. – Может, держатель для напитков?
Я сел на кафель и опустил руки на ее
мягкие плечи. Вторая очередь фантомных пуль тут же сотрясла
меня.
– Рычаги, – говорила Юля, пока ее
сорвавшиеся нервы решетили длинным залповым огнем мой мозг. – Что
мне нажать, повернуть, вдавить, поднять, опустить, дернуть, чтобы
его не заточили в карцер? Не мучайте его.
Бледно–голубая рука вытянулась и
скользнула по моим губам.
– Мокро, – прошептала она и сунула
два пальца мне в рот. – Протек мембранный фильтр для очистки
охлаждающей жидкости. Срочно запаять.
Ее пальцы сплющили мои губы в
лепешку. Юля плюнула мне в лицо.
– Течь устранена, – объявила
девушка-ананси, трясясь как включенная дрель.
Я не чувствовал, как дерут мои губы.
Мое лицо, мое тело стали неважны. Пули, раскаленные точки дырявили,
жгли жадную губку в голове. Мозг кипел в черепе. Это всего лишь
иллюзия чужой боли. Но в мире, где необдуманное слово любимого или
любимой способно ранить, нет лучшего убийцы. Боль дорогого человека
– первоклассный киллер.