Ничего не сказав, Зерель повернулась
к исписанной доске и стала переписывать маркером на чистый краешек
данные с монитора рядом. Мы исчезли для нее. Растворились в
полумраке комнаты.
– Где рыбка Динь-Динь? – сказал
я.
Маркер выпал из тонких пальцев Зерель
и покатился по голому бетонному полу.
– Ее больше нет, – прошептала худая
девушка. – Я забыла ее покормить.
Светло-лиловые векторы сожаления
окружили ее свалявшиеся волосы. Наконец-то признак живого
существа.
Я поднял маркер с пола и подошел к
окну. Распахнул шторы. Столб Света наполовину спрятался за оконной
рамой, наполовину засиял на всю высоту окна.
На Зерель осветило серый мешковатый
костюм, давно нестиранный, засаленный до жирного блеска. Она так
извелась, что даже не хватало сил выделять аксамит?
Черный маркер заскрипел по стеклу. Я
нарисовал на окне ребус Динь-Динь.
Человечек с крылышками. N.
Лампочка.
– Оправдываться будешь перед
Динь-Динь, а не перед нами, – сказал я. – Когда поможешь найти
его.
– Динь-Динь? – прошептала Зерель. –
Рауль?
– Да, твоя пара. Твой названный
брат.
– Твой любимый! – добавила
Никсия.
– Рауль на Земле.
– Нет, скорее всего, нет, – я стиснул
маркер в кулаке. – Около недели назад в палате инкубатория я нашел
на стене эти рисунки. Очень похоже на послание Динь-Динь, не
согласна?
– Что ты несешь? – вскрикнула Никсия
и повернулась к Мане. – Мануэла, что он несет?
– Слушай, ступидо, глупая, –
пробурчала бразильянка.
Зерель бросилась к окну, синие худые
пальцы коснулись человечка с крыльями.
– Рауль.
– Тоже думаем, человечек с крылышками
– сам Динь-Динь, – отозвался я. – «N» – Центр или Адастра. Но что
такое лампочка?
Резко ладонь Зерель размазала
человечка по стеклу.
– Не знаю, – сказала ананси, стирая
черные крылышки. – Ничего. Вам нужно вернуться в Центр.
Я, Мана и Никсия застыли и смотрели,
как возлюбленная Динь-Динь превращает его послание в грязные
разводы чернил.
Динь-Динь всегда восхищался не только
красотой Зерель, но и ее умом.
Однажды француз гордо заявил: Моя
Зерель – настоящий ученый, гений не только красоты, но и
интеллекта.
Ага, ответил я, покруче Тони
Старка.
Не раз и не два Динь-Динь тыкал нам в
носы сорванным душистым шаром из цветков тягуры или невесомым
волановым камушком и твердил: Моя Зерель создала часть чудес
Люмена, не правда ли, она кудесница?