— А где ректор? — подозрительно уточнил Страж.
— Я за него, — отмахнулась лапкой Гуля, тут же потеряла к
Лопастику всякий интерес и во все глаза уставилась на меня. — А
мы-то уж и распрощаться с тобой успели. Я самолично ректору на
подпись бумаги о твоем отчислении носила. А ты вместо того, чтобы
быть на полпути к прайду, стоишь вся такая счастливая, довольная и
улыбаешься.
А я действительно улыбалась, потому что была безумно рада видеть
эту языкастую заразу. Лучше каменная вредина, чем
Итон-Бенедикт.
— Шиш вам всем, — громко засмеялась я и даже для наглядности
скрутила из пальцев вышеупомянутую комбинацию. — Не вернусь в
прайд, так ректору и передай. А отчислить без видимой на то причины
он не имеет права.
— Ну, допустим, у опытного руководителя причина всегда
найдется... — ухмыльнулась горгулья, подлетела ближе и устроилась
на моем правом плече. — Колись, кошечка, как умудрилась уговорить
леопарда отпустить тебя? Истинные пары не разбрасываются своими
половинками... И да, кстати… зачем ты потащилась через это
лихолесье, а не вошла через главный вход, как подобает воспитанным
пардам?
— У входа Маккалич...
Я показательно скривилась, дабы продемонстрировать свою любовь к
телохранителю младшего наследника.
Гуля внимательным взглядом окинула мое лицо, нахмурилась и
поскребла коготком щеку.
— Хм... — задумчиво выдала она и нетерпеливо топнула лапой по
моему плечу. — Ну и чего стоим, кого ждем? Пошли скорее твои
документы восстанавливать. Да советую поторопиться, пока курьер с
твоими вещами не уехал. А по дороге ты мне все-все с
подробностями...
— Минуточку! — влез в чисто женский междусобойчик Лопастик. — А
незаконное проникновение? А попытка провоза контрабанды?
— Контрабанда? — заметно оживилась Гуля, и ее маленькие красные
глазки загорелись огнем предвкушения. — О-о-о... контрабанда — это
то, что я люблю. И что же хотела протащить парда на территорию
Академии?
Я молча отодвинула край рукава и продемонстрировала горгулье
печать.
Ну все... Сейчас тут такое начнется! Помощница ректора поднимет
шум, потащит к ректору… Итон-Бенедикт начнет допытываться, кто и
как умудрился проклясть его обучающуюся. Сам снять магию печати он,
скорее всего, не сможет, так что прибегнет к помощи
педагогов.
Вызовут специалиста по проклятиям — профессора Тебиана. А он
ведь тоже маг крови и что-то не припоминаю, чтобы упоминал хоть
одно проклятье, сотканное посредством магических чернил.