Увы, «Период Бюлова» в жизни
германского Второго рейха оказался гораздо короче «Эпохи Бисмарка».
Смененный кайзером летом 1909-го на опереточно бессмысленную и
по-шекспировски трагическую фигуру Бетмана-Гольвега, князь Бернгард
фон Бюлов на всю оставшуюся жизнь запомнил фразу Вильгельма,
сказанную ему на прощание Экселенцем у трапа белоснежного красавца
«Гогенцоллерна»: «О, так Вы опасаетесь за нашу внешнюю политику,
дорогой Бернгард!? Не волнуйтесь. Вы оставляете ее не на Вашего
преемника, а на МЕНЯ. А уж Я-то с ней как-нибудь управлюсь»…
Императору германскому и прусскому
королю самокритичность была чужда от слова «совсем». То есть –
напрочь. «Кузен Вилли» в отличие от русского царя Николая II был не
эгоистом поневоле, чьи убеждения покоятся на святой вере в
богоизбранности монарха и его мессианстве. Вильгельм II с молодых
ногтей был закомплексованным нарциссом-эгоцентриком, со
страстностью алкоголика к выпивке, обожающим лесть и подхалимаж в
адрес «себя, любимого». Причем, чем старше он становился, тем все
больше их ему требовалось! Все более грубая, беспардонная лесть,
все более примитивный, тупой, бесхитростный подхалимаж тешили его
непомерное тщеславие. Генералы, целующие ему руку, - это же
чертовски приятно! Приятнее – только восторженный вой толпы.
«Невеста на каждой свадьбе, покойник
на каждых похоронах». Согласитесь, такое «клеймо» было поставлено
немецким народом на лоб Вильгельму не случайно.
С такой вот, с вашего позволения,
мелочи, как смертный грех гордыни, и начинается перечень
отрицательных черт характера этого человека. Перечень, поражающий
своей феноменальной «совместимостью несовместимого» на общем фоне
вышеперечисленных достоинств. Но сперва, о комплексах и их роковых
последствиях.
***
Он появился на свет с родовой
травмой, которая искалечила не только его тело, но и душу.
«Искусство» лейб-медиков и акушеров сделало его пациентом на всю
оставшуюся жизнь. Существует множество фотографий и портретов
нашего героя. Пожалуйста, присмотритесь к его левой руке
повнимательнее. Именно в ней скрыт главный источник его физических,
но главное, - моральных страданий. В этой усохшей, полубезжизненной
ручке, едва способной на слабый хватательный рефлекс в трех
пальцах.
Но ведь никто же не убедил
несчастного парнишку еще в детстве, что люди могут прекрасно жить,
любить и побеждать вообще без руки. А Нельсон, так тот, например,
способен был на все это еще и без глаза! И это при том, что пример
лорда Горацио стал для Вильгельма во многом определяющим. Его
увлечение флотом и страстное желание сначала сравниться, а потом и
одолеть именно Ройял Нэйви, - это все выросло не на пустом месте.
Экономика - экономикой, торговля - торговлей, колонии - колониями.
Но и личный момент тут присутствовал, несомненно.