Этой роли надлежало соответствовать.
И Вильгельм старался. Старался изо всех сил! С годами все больше
входя во вкус показной воинственности, и все меньше задумываясь о
важнейшей составляющей металла фельдмаршальского жезла, – об
ответственности. Зато поиграть «в солдатики» он обожал. И еще
больше - «в кораблики».
Отсюда все. Все эти бесконечные
военные игрища с парадами, от которых скрипел зубами весь Большой
генеральный штаб, и маневры, на которых Экселенц непременно должен
был гениально командовать всенепременно побеждающей стороной. Все
эти его собственноручно выполненные эскизы военной формы, на фоне
которых грустно бледнеют гламурные изыски Юдашкина. Эти постоянные,
сладострастные переодевания монарха из мундира в мундир. Этот его
наивный восторг от «получения» званий адмирала английского или
русского флотов. Отсюда и сотрясания воздуха горячечно-воинственной
риторикой «на публику», и «составленные» им проекты
супер-броненосцев и мега-крейсеров, от которых видавшие виды
инженеры хватались за пузырьки с валериановой настойкой или с чем
покрепче.
Отсюда и со страху начатая им Великая
война…
Не мудрено, что рациональным,
вдумчивым немцам, составляющим костяк бизнес-элиты, и прекрасно
понимающим, что война нужна не успешному Рейху, а его безнадежно
отстающим англо-французским конкурентам, постоянные алармистские
антраша монарха стояли поперек горла.
Гонка вооружений в «пределах
разумного»? Да, это - прекрасно. Только политически ходить по
лезвию при этом - зачем!? Зачем Фатерлянду эти угрозы и кризисы,
когда нужно лишь кропотливо работать над мирным проникновением в
Россию и тихим аншлюсом Австрии? Кому нужно было трясти перед носом
у всего мира жупелом пангерманизма кроме сбрендивших историков и
обойденных по службе офицеров?
Но Его величество окончательно врос в
роль «великого тевтонского воителя». Вместо дипломатической и
экономической «битвы за Петербург» и тактичного, «ползучего
покорения Вены», кайзер без удержу гремел, грохотал, потрясал
«латным кулаком» и грозно топорща брутально подстриженные усы, лез
в Китай, лобызался с турками и строил, строил свои линкоры…
Последним гвоздем в «крышку гроба»
карьеры князя Бюлова, как Имперского канцлера, стала его робкая
попытка отобрать у Вильгельма часть любимых больших игрушек и,
договорившись с англичанами об окончании бесконтрольной гонки
линейных килей, скорректировать Закон о флоте в сторону увеличения
в его составе легких сил.