Сгинешь — никто
не найдет.
Никто не вспомнит.
Ступени огибали выступ, напоминавший
сильно раздутую крепостную башню. Без бойниц окон и пристроек.
Стена на первый взгляд казалась кирпичной, сложенной
из светлых, чуть сероватых блоков. На ощупь —
гладкой, будто стекло. Пальцы упирались в стыки, но эти
линии мнились такой же геометрической условностью, как
и светило над головой.
Коэн выбрался на большую
террасу.
Перед ним выросла арка, пространство
внутри которой было волнистым, неустойчивым.
Очередной портал.
Из арки вышли трое.
...веди меня домой...
Тьма окутала разум мастера ножей, и
на краткий миг ему показалось, что наступила смерть.
...веди...
Посторонний втянул его в стену и
хочет использовать в своих интересах... но порталы всегда
контролируются кем-то. И нет порталов, связывающих Землю с
миром магелланцев. Значит...
Из непроглядного мрака проступили
контуры луча, по которому, кувыркаясь, летели два сцепленных вместе
тела.
Ольгерд и Посторонний.
Мышцы не слушались.
В этом потустороннем мире учитывалась
лишь сила разума. Надо сосредоточиться. Если нет прямого портала,
через что Посторонний собирался попасть в Магеллановы
Облака?
Ответ пришел быстро.
Мрак схлынул, луч растворился в
бесконечной черноте неведомых измерений, и Ольгерд с высоты в шесть
локтей полетел вниз.
«Низ» появился. И был он теперь не
просто понятием, а вполне осязаемой водной гладью и песчаным
дном.
Ольгерд рухнул в море, подняв тучу
брызг и лишь чудом успев сгруппироваться. Справа от него упал
Посторонний, наконец-то ослабивший мертвую хватку.
Мастер почувствовал, что
захлебывается, увидел тучу мелких пузырей, тусклые световые пятна и
очертания массивных камней. Нет, не камней. Колонн.
Впрочем, некогда разбираться.
Балахон облепил тело, стал тяжелым и
опасным. Клинки тоже не способствовали плаванию.
К счастью, дно было здесь, рядом.
Песчаное, не илистое. Ольгерд позволил себе расслабиться и
вертикально уйти вниз. Когда ноги коснулись дна, мастер согнул
колени, погрузился еще на локоть и резко оттолкнулся. Старый прием,
которому Вячеслав обучил его на затопленной террасе.
Тело уподобилось пружине и
устремилось назад.
К свету и небу.
К жизни.
Воздух ворвался в горящие легкие,
подарил краткосрочное облегчение. Ольгерд сделал глубокий вдох и
снова ушел под воду.
Открыл глаза.