— Я не подниму меч на
твоих близких, — твердо пообещал Ролло. — Но и ты не ходи на меня
войной.
— Подземный гром в твои
уши, Ролхо, — поморщился Хок. — Мы зажаты в клещи. Ваши лорды не
видят в нас союзников, гонят и убивают без разбора. Когда явится
Хазхатар, он спросит: почему мы не с ним? Спросит кровью, Ролхо. Я
умру. Другие умрут. А третьи подчинятся Чешуекрылому. Нас мало. Без
ваших стен нам не уцелеть.
— Я буду говорить с
лордами. Обходите Синистрам стороной. Орендрела не перековать, но в
Юастаме у меня больше шансов найти
понимание.
— Ты прислал своих
воинов, и они сберегли многие жизни: привезли пищу, сопроводили
караван до Змеиного Хвоста. Шаманка Кху поможет твоим глазам снова
увидеть свет. Я дам амулеты ей в подарок.
— Кху в Змеином Хвосте?
— оживился эльф.
— Она твердила, что ты
вернешься, но мало кто в это верил.
— Я вернулся, Хок. Скажи
всем, кого повстречаешь в пути. Я вернулся.
Мое сердце учащенно
забилось. Значит, моряки с «Белой Ладьи" отправились не убивать
кочевников, а защитить их от дозорных Синистрама. Вот почему Ролло
так обозлился из-за моих слов, но все-таки сохранил эту тайну и
ничего не пожелал мне объяснить...
— Хазхатар отправил в
Юастам черного вестника, — пробурчал Хок. — Он посеял ядовитое
зерно. Вижу, Ролхо, ты уже испробовал горькие
всходы.
— Как страшная болезнь
проказа уродует и губит людей, так ваша магия опасна для нас,
эльфов. Я думал, что придется найти и уничтожить одного ренегата,
но повстречал другого поддавшегося запретному искушению лорда.
Пещерные кристаллы в моих глазах — это ерунда, меня заботят иные,
куда более страшные вещи.
— Съезди к порогу Кху,
поговори с ней, — гоблин сплел пальцы на животе. — Ее видения дадут
ответы на многие вопросы. Дракон — не вымысел, Ролхо. Пока Хазхатар
способен держать его в повиновении, но кто знает, что будет дальше.
Все меняется. Наша земля умирает и верхняя магия тоже. В моем
племени больше не родятся шаманы. И в соседних. И в
дальних.
— Это гонит
вас...
— На последнюю битву,
Ролхо, — закончил за него Хок. — Или мы займем ваши более
плодородные земли, или удобрим их своей плотью. Твоему народу
повезло родиться в богатом краю: он кормит вас досыта, одевает и
нежит. Мои предки поднялись из пещер в поисках лучшей доли. Мы не
хотели войны. Мы охотились, но зверь редок в серой пустоши. Мы
сеяли зерно, подземный огонь жег его, обращая в пепел. Мы посадили
деревья, вода оказалась слишком соленой для них. Мы пришли к вам за
помощью, а вы начали убивать. Голод умножил нашу ярость. Как бы
сражался ты, Ролхо, если бы знал, что в твою спину смотрит едва
живой ребенок и его запуганная, истощенная
мать?