– Привет, командир, – радостно оскалился абориген и вытащил
из кармана пучок каких-то свитков. Его эльфийский был так плох, что
я с трудом разбирал сказанное. – Пусти в город по делу.
– Что везешь?
– Сестра рожать собралась, друг. – Гоблин просиял еще
сильнее. – Вот, помогаю довезти Зийлу в больницу. Неспокойно сейчас
на дорогах, точно? Если что, помогу бабе от бандитов отбиться.
– И чем отбиваться будешь? Оружие имеется?
– Нет, что ты, командир! Кулаками...
– Боксер, блин, – пробурчал я. – Повозка чья?
– Так общая. Одна на всю деревню!
– Кто это с вожжами?
– Так муж ее. Ну, поднимай палку скорее. А то родит
еще!
Он громко хохотнул, махнув рукой гоблину на облучке – мол,
сейчас тронемся дальше, все в порядке. Я взял пачку сальных свитков
и развернул первый, кося одновременно и в бумаги, и на физиономию
гоблина. Паспорта, конечно, были донельзя истерты, но на первый
взгляд выглядели как настоящие.
– Где запись о регистрации брака?
– А зачем? – обиделся гоблин. – У нас в деревне просто.
Зачем нам записи, если без них все понятно?
– Надо досмотреть повозку, – сказал я, вернул документы и
крикнул кучеру: – Эй, слезай!
Тот неохотно покинул свое место. Комплекцией второй гоблин не
уступал родственнику, одет был так же легко, только на ногах
красовались разношенные сандалии. Он что-то яростно жевал, губы
были вымазаны в травяном соке.
– Ну, смотри, только не тяни, – поскучнел первый
гоблин.
– Стойте тут, – приказал я и обошел повозку, чтобы
проверить завешанные грязной парусиной внутренности.
Сначала открыл багажный ящик. Там валялись пустые горшки и
какое-то вонючее тряпье. Я поворошил его жезлом – касаться руками
было неприятно. Кто знает, какие микробы кишат в этой грязи? Не
говоря о насекомых. Боевых посохов, арбалетов или земного оружия
под тряпьем не обнаружилось. Я опустил крышку ящика и поднял полог.
В нос ударил затхлый дух немытой кожи и какой-то плесени. Да,
внутри было еще хуже, чем снаружи – парусина во многих местах
порвалась, явив желтизну левиафаньих костей.
На лохматой шкуре лежала довольно молодая гоблинша, причем на
удивление симпатичная, с голой грудью и ногами, подтянутыми к
животу. Правда, я не заметил, чтобы ее молочные железы готовились
стать «фабриками» питательного напитка, но, с другой стороны, много
ли мне встречалось беременных гоблинш? Вздутый живот был прикрыт
куском плотной ткани. Внезапно гоблинша застонала и проговорила
что-то невнятное на своем диком наречии, и близко не похожем на
эльфийский. Кажется, она ругалась – черные глаза гневно
блестели.