— Вот черт, — весело выругался он, — я, конечно,
за вас рад, но тоже не прочь быстрее с этим
закончить!Явотрешил
все-таки остепениться и как можно скорее заняться размножением и
почкованием. Смотря как получится, а вы тут время мое тратите. У
меня там соперников уже пруд пруди, а я пока этим долбаным хвостом
и клыками не обзаведусь, даже подойти кАйрисене
могу. Она на меня рычит все время. Ух, такая горячая штучка мне в
жены достанется, сам себе завидую.
Мы с Глебом с приятным удивлением слушали
Виктора, а Риол, отметив, что у нас все в порядке и следующего
кандидата в оборотни мы не покусаем, поспешил со смехом
пояснить:
— Он времени зря не терял, пока вы тут были,
охмурял Айрису. Правда, таким манером, что она его уже пару раз
чуть не загрызла и раз сто послала к Шассе, но этот горячий парень
упорно идет к своей цели. Сирила, ты уж поторопись с его
обращением, не то Айриса все-таки перегрызет ему глотку от избытка
чувств, больно прытко он за ней ухаживает. Весь Рассван с большим
удовольствием следит за этой парочкой и даже на спор ставки делать
начали, кто из них быстрее сдастся.
— Вот как! — ухмыльнулся Глеб
Риол посерьезнел и торжественно
добавил:
— Приветствую тебя, будущий Князь стерхов, ты
достойно прошел обряд. Для меня честь стать твоим
побратимом.
Глеб удивленно вытаращился на Риола. Зато
Витенька не растерялся и сразу взял быка за рога:
— Это ты о чем, браток, точнее с кем
разговариваешь? Давай-ка поконкретнее.
Риол,загадочно приподняв одну бровь, выразительно
посмотрел на меня. Я замерла в руках Глеба, ожидая чего угодно. Он,
чуть отодвинувшись от меня, пытливо заглянул мне в лицо:
— Ничего не хочешь сказать, любимая?
Виновато скривившись, я нервно подергала ухом
перед предстоящим разговором и, глубоко вдохнув, начала:
— Я самая младшая из представителей высшей
крови, Глеб, мой отец был Князем нашего народа. И теперь, по нашим
законам, после завершения обряда ты принародно будешь признан новым
Князем стерхов. Пока твои будущие обязанности по управлению и
защите стерхов исполняет Риол. По приказу моего отца. Перед
последним боем он выразил свою волю, чтобы облегчить бремя
ответственности моей матери и мне. Я понимаю, что была не права,
скрывая от тебя подробности моей жизни и происхождения, но сначала
осторожничала, потом боялась, что ты не примешь меня, все-таки
много чего на твоей родине произошло, а потом со всеми этими
событиями просто некогда было. Ты уж прости меня, ладно?