нятиям. До сих пор не знаю, что это
значит.
Несколько
раз он звал меня с собой пообщаться с братвой, и я послушно ходил.
Но разговоры велись такие, что мне было неприятно, и я просто тихо
стоял в стороне, дожидаясь, когда же можно будет пойти домой. Один
раз спросили меня, к чему стремлюсь, и когдая ответил, что военным штурманом на дирижабле,
потеряли интерес. Один сплюнул, другой скривился, и если бы не
Игорь, то быть бы мне в тот день битым. В общем, авторитета среди
его друзей я не приобрёл, и наши пути разошлись. В свой последний
год в школе яего практически не
видел, потому что резким и деловым он стал до ужаса. Так,
встречались несколько раз за обедом, и всё.
Потом,
правда, когда я поступил в техникум на штурмана, он нашёл меня в
общаге. Не знаю, какая жёлтая вода ударила ему в голову, но
попытался он снисходительно взять надо мною шефство и приобщить к
братве. Попытался, но сразу понял, что это уже я стесняюсьнашего родства, и враз осел. К его
чести сказать, был он всё же поумнее меня, потому что сначала молча
минуту на меня смотрел, что-то соображая, а потом подошёл и обнял.
«Ладно, братуха» — пришепётывая как заправский бродяга, сказал он:
«Вырастешь — поумнеешь, а где я
живу — знаешь».
Мы пожали
друг другу руки, и я в странных чувствах пошёл к себе в общагу.
Несколько раз мы потом встречались у тётки Марины, бывать у которой
я любил, он с интересом расспрашивал о моих делах, но о себе ничего
не рассказывал, и на этом всё.
И вот
теперь впервые в жизни я шёл к тетке не просто так, а по делу,
рассчитывая встретиться с Игорем или хотя бы узнать, где его можно
найти, и от этого мне было не по себе. Остановился у знакомого
дома, оценил изменения за последний год. Добавился мощныйглухой забор вместо прежнего
расписанного рунами штакетника и во дворе вырос здоровенный гараж
на две машины с выездом на улицу, потеснивший тёткину лавку. Через
широкое окно магазинчика было видно, что тетка возится с одинокой
покупательницей, поэтому язакурил и стал ждать у входа, решив никого не
отвлекать. Тётка всё-таки заметила меня и вышла на крылечко,
провожая старушку с авоськой.
— Тёма! —
нараспев произнесла она. — Здравствуй! Ну наконец-то к нам, целый
год тебя не видела!
—
Здравствуйте, тёть Марин, дела, тёть Марин, — оправдался я. — У
деда вот тоже был полгода назад, и всё.