Все
это Захар подметил
на ходу, спеша поспеть за Мореной, которая
быстрым хозяйским шагом пересекла прихожую
и подошла к следующим дверям,
угодливо распахнутым очередной
парой гномов. Отличающихся
от прежних привратников
только цветом кожаных
безрукавок. Что ж до лиц, то их, вероятно, путала
и родная мать.
Зажигательная музыка
сделалась громче, но музыканты так и не показались.
Этот
зал оказался еще богаче, еще пышнее и торжественнее. А главное — здесь ждали гостей.
Гном
в оранжевом поддерживал
огонь в камине.
Еще один, в пару ему — крутил
над жаром нанизанные
на вертел огромные
ломти мяса. Посреди
зала с десяток
летавиц накрывали длиннющий
стол, размерами предназначенный для обеда не меньше трех дюжин обжор.
Бокалы, жбаны, кувшины
с длиннющими шейками,
тарелки и подносы,
что словно из воздуха появлялись
на нем десятками.
Все из чистого
золота и искусно
расписанные разноцветными эмалями.
Что до блюд, то на стол попало
все, хоть однажды
виденное Захаром, и во много раз больше
такого, чему он и названия
придумать бы не сумел. Парень
с трепетом ждал, что вот-вот
приоткроются еще одни двери, и в зал войдет толпа богов и богинь, так как и на мгновение
не мог предположить,
что вся эта роскошь предназначена
всего лишь для обещанного Мореной
завтрака. Но, с обоих концов
стола гномы поставили
только по одному
креслу с высокими,
ажурно вырезанными спинками.
Богиня, посматривая
на Захара и улыбалась. Видимо,
ей хотелось произвести
впечатление. С другой
стороны, что в этом странного?
И тысячелетняя мудрость
не чуждается мелких
радостей.
Именно
эта улыбка позволила
Захару взять себя в руки, хоть все вокруг не давало забыть,
что он в гостях у богини. Потому
что улыбалась Морена,
как обычная гуцулка.
Поэтому, когда она царственно опустилась
в одно из кресел, Захар,
не дожидаясь приглашения,
решительно двинулся к другому.
—
Садись, садись, — с некоторым
опозданием пригласила его богиня, которой
понравилась демонстративная независимость
парня. Она собиралась
продержать его рядом пару-тройку лет. А послушание,
хоть и приятно,
но быстро надоедает.
— Спудеи любят поговаривать, что пустое брюхо к науке глухо. Давай успокоим его, прежде чем начнем наполнять
разум.