Однако учительским доступом, открытым мне Сэнсэем, я мог видеть
и оборотную сторону этой феерии Пути меча: Вика уставала. Нет,
Бодрости у нее было еще в достатке, но где-то со второго часа
тренировки Муракумо-но Цуруги внезапно начал тянуть из нее
Сущность. Сперва понемногу, потом быстрее… Сестрица, разумеется,
этого не замечала – показатели Сущности у нее в меню не отражалась,
и, должно быть, немало удивлялась в душе, что это вдруг с каждой
минутой отработанные, вроде бы, движения начинают даваться все
труднее, а дыхание – то и дело сбиваться. Не замечала – и, сжимая
зубы, упрямо продолжала занятие.
Даже когда поток пуха прекратился – не иначе на лугу выше по
течению уже просто не осталось необлысевших одуванчиков –
Муракумо-но Цуруги Вика в ножны не вложила, а выйдя на берег,
принялась методично, один за одним выполнять бесчисленные
формальные комплексы – наподобие ката в каратэ, только с мечом.
Тренировка уже явно не шла ей впрок: учительский взор говорил мне,
что с момента, когда Сущность сестрицы просела ниже 50 %, у
упрямицы уже не прокачиваются ни Опыт, ни Базовые характеристики. А
Удача и Боевой дух и вовсе костенеют – на грани дебаффа.
Находись мы в обычной локации, я бы, конечно, не выдержал,
подлетел к Вике и предупредил о нависшей над ней угрозе – другое
дело, стала бы она меня слушать (не счесть, сколько раз за
последний месяц Сэнсэй ей повторял, что тренировки, особенно с
Муракумо-но Цуруги, хороши в меру!), но связанный условиями квеста,
мог лишь недовольно хохлиться на своей ветке – возможность любого
вмешательства в ход задания лисенок пресек мне программно.
Впрочем, оставлять неугомонную Викторию-сан один на один с
мечом-вампиром Владимир Александрович все же не собирался: из-за
холма на противоположной стороне ручья показался путник. Это был
сгорбленный, тяжело опирающийся на кривой посох старик, непись 8-го
Уровня – такого же, к слову, как и у моей сестрицы. Приблизившись к
руслу, Мичайо-сан, как значилось у него над плешивой макушкой,
остановился, и с минуту устало наблюдал за работой мечницы. Затем
прокашлялся и проговорил, силясь перекрыть шум бегущей воды:
– Дитя мое, не соблаговолишь ли ты прервать свои славные труды,
дабы помочь старому человеку переправиться через этот бурный
поток?
– Хондосский волк тебе дитя!.. – раздраженно пробормотала себе
под нос Вика – я со своим особым доступом услышал, а непись, скорее
всего, нет. – Помогу, что ж не помочь, – без особой любезности в
голосе добавила она уже громче и, опустив наконец меч, шагнула к
ручью.