Кали ерзала в шезлонге так, будто
его и вправду раскалило настоящее солнце, и по какой-то причине
критически косилась в сторону океана. Большинству клиентов
нравилась эта лока, но, когда есть большинство, всегда имеется и
меньшинство, чьи интересы тоже стоит учитывать. Судя по всему, Кали
относилась к последнему.
Аквафобия?.. Виктор внимательно
отслеживал ее бегающий взгляд, наблюдал за жестикуляцией и
движением губ. Те поджимались после каждого освобожденного слова и
превращались в две тонкие красные линии, когда она смотрела на
океан. Кали закинула ногу на ногу и положила одну ладонь поверх
другой на обнаженной коленке. Она нервничала, ей было неуютно.
— Хотите, чтобы я сменил локацию? —
спокойно спросил Виктор.
— Пожалуй, да.
— Что-то определенное?
Она задумалась, блуждая по темным
закоулкам памяти в поиске «чего-то определенного».
— Может, есть место, где вы будет
чувствовать себя более комфортно?
— Звезды, — наконец ответила Кали. —
Поближе к звездам, если можно.
Виктор шевельнул виар-кольцами,
меняя антураж и надеясь на то, что у новой пациентки нет
клаустрофобии.
Солнце размазалось по небу широкой
желтой полосой, кремовый берег вздыбился и опрокинулся в лазурный
океан; шорох волн поглотила тишина.
Они очутились в кабине межпланетного
лайнера. Внутри мерцали голубые огни, а снаружи ярко горели звезды,
словно рассыпанные на черном полотне осколки хрусталя.
— Теперь лучше? — поинтересовался
Виктор.
Кали кивнула. Он уже заметил, как
преобразилась женщина, почему-то не выносящая вида океана, но
торжествующая от созерцания звезд. Она выглядела
расслабленно-удовлетворенной; руки ее лежали на подлокотниках,
глаза широко распахнулись — новому звездному миру, открытиям и
чудесам.
— Мне кажется, я — инфоман, —
сказала Кали удивительно буднично, как если бы заявила, что у нее
насморк, или она потеряла дешевую заколку для волос.
Похоже, ее больше волновал вид
безобидного океана, чем довольно неприятная болезнь.
— Почему вы так думаете?
Кали не ответила. Виктор решил ее не
торопить, давая время собраться с мыслями.
Они сидели рядом, внутри тесного
мешка с голубыми огоньками, на расстоянии вытянутой руки друг от
друга. Оба смотрели на холодно-голубой узор звезд и оба выглядели
спокойными, даже немного скучающими, словно по-настоящему
пересекали космос вот уже битый час. Виктор постоянно заботился о
том, чтобы сохранять вид бесчувственного истукана, даже если
пациент с полной уверенностью заявлял, что апокалипсис наступит
сегодня, ровно через пятнадцать минут. В мире бушующих страстей он
должен был оставаться островком спокойствия, на который всегда мог
рассчитывать клиент, заплутавший во мгле фантазий и бед. Но Кали...
Бесцветный тон ее голоса... Она либо уже выплакала все слезы до
того, как записаться на прием, либо смирилась со своим возможным
диагнозом — сдалась.