— мужской голос радостно звенел
в голове. — Ме...
— Блокируй, — спешно приказал Илон,
и Ма притушила спам.
Пространство рядом с Цитаделью густо
и без остановки простреливалось рекламой, кодировку которой меняли
каждые стуки, чтобы никто не ушел без своей дробинки инфы. Пиарщики
из Шэлл Интертаймент всегда опережали айтишников, занимающихся
обновлением прошивки корневых чипов, или... находились с ними в
сговоре. Поэтому избавиться от нее можно было двумя способами:
сунуть голову в грэйвхэд или заглушить сигнал вручную.
Оставив позади стихшую голограмму,
Илон почувствовал, как аэрокар пошел на снижение: от живота к груди
поднялась щекочущая волна, резкий перепад давления заложил уши.
Илону показалось, что сегодня машина садилась резче и круче
обычного: возможно, диспетчеры с последнего раза перекроили его
воздушный путь. Не то чтобы он был против. Просто за час полета
опустошенный от ничегонеделания мозг жадно набрасывался на любую
инфу — поступавшую из вне или откопанную в собственном разуме.
Сейчас даже такие мелочи, как слегка измененный угол спуска
воздушного судна, замечались без особого труда.
Однако... как странно.
На Илона накатила необъяснимая
тревога. Сперва он списал ее на след ночного кошмара, но вдруг
поймал себя на мысли, что почти ничего не помнит из того, что с ним
происходило во сне. Кроме... странной белой комнаты, затопленной
густым светом. Илон не сомневался, знал, что кошмар был самым
ужасным из всех, что ему когда-либо снились. Но почему-то не мог
его описать. Не осталось ничего, лишь пустая комната белым пятном
светилась во мраке памяти. Это было странно и неприятно.
Подозрения в краже собственного
кошмара пали на грэйвхэд. Но Илон не хотел верить в его вину,
невзирая на очевидные доводы. Да какие доводы? Совпадение — не
более. П-фф, никто не крал его воспоминания. А если и крал, то
пусть ими и подавится! Чего он вообще так переживает из-за
пропавшего ночного кошмара, словно забыл собственный АйДи, или у
него увели лайки со счета. Илон прокрутил в голове ряд цифр своего
АйДи и с облегчением убедился, что помнит каждую цифру и их
последовательность.
— Ма, проверь состояние счета.
Триста сорок семь тысяч
лайков, — отчитался корневой чип, успокаивая взволнованного
хозяина.
Все лайки были на месте. Но
беспокойство не отпускало — застряло мелкой занозой в пальце,
кусочком нори между зубами, противным репейником в густых
волосах.